«Пока не видел никого».
«Ну, а чего тогда сидим?»
Рыжий котяра развернулся молча и неспеша удалился в кусты.
Остальные питомцы Таисии Павловны прятали глаза и горестно вздыхали – им добавить нечего. В информации рыжего Васьки была, увы, сермяжная правда.
«Ну, а вы что сидите? Идите ищите всех ваших знакомых обитателей подвала. Они что, так напугались злодейства ночного, что сделали ноги на другой конец города?»
Я оглядел публику. Мне не надо вникать в их мысли, чтобы понять, что работать они не любят. Ну вот просто совсем! Ни на грамм. Им бы только вкусно поесть да на диване поспать. Да чтоб нежные пальчики Таисии Павловны им шерстку гладили – отчего так приятно тянет ко сну.
«Идите, идите, - махнул им рукой. – И без информации на сосиски молочные не рассчитывайте».
Вечером во дворе опять собрались жильцы. Впрочем, об эту пору скамейки двора не бывают пусты. Но сегодня просто аншлаг. Обсуждали ночное событие. Кто-то видел лицо убитой, но эту женщину никто не знал.
Дама средних лет активно убеждала, что в городе стало небезопасно жить, и это, мол, заслуга властей – распустили бандитов. Даешь досрочные перевыборы в местные органы власти!
Звонкий девичий голос убеждал девчонок:
- Надо, девочки, на каратэ ходить. Одному ногой в пах, другому… – и оба бандита без яиц.
- Прыткая какая! – остужала её старуха. – Вот попадешь им в лапы, посмотрим без чего ты останешься.
- Дома надо сидеть, - поддакнула ей товарка. – Вот и весь спас.
Языки чесали до грачьей темноты.
На следующее дежурство в библиотеку притопала Мурка.
«А как же потомство»?
«За ними присмотрят».
«Я как знал – сосиску тебе прихватил»
«Ты же обещал подарок» - вместо спасибо ответила Мурка и тут же принялась уплетать нежное мясо (ну или полуфабрикат).
«Что у вас новенького? Ты научилась корм раздавать?»
«С этим порядок. И поздравь меня: с сегодняшнего дня я – президент «Швейной фабрики», народом избранный единогласно. Живем как люди».
Надо отдать ей должное – Мурка гордилась своим избранием, но не выделывалась.
И я перешел к томившей меня проблеме.
«Есть зацепка по убийству женщины. В подвале, где было совершено убийство, обитало несколько кошек. И они вдруг пропали. Сейчас их разыскивают знакомые. Но очень может быть, что они страшно перепугались и куда-то удрали. Подключи, Мура, своих агентов».
«После работы тебя проводят два кота. Ты им покажешь свой дом и подвал» Я им объясню задачу» - просто и по деловому сообщила новая хозяйка «Швейной фабрики», облизывая лапы в мягком кресле.
«Вторая задача. По поводу убитой женщины. Имя её пока не установлено. Разошли агентов по городу. Пусть опросят всех знакомых и не знакомых. Из какой-то семьи она же пропала. Нам надо установить, кто она».
«Обычное дело, - Мурка хвостом повертела перед глазами, раздумывая: облизать ли его? – Проведем опрос. Соберем информацию. Через день-два найдем твою барышню живой или мертвой».
«Она уже мертва», - урезонил я Мурку – мол не заигрывайся в сыщики мать-героиня.

«Найдем где жила, с кем, - поправилась президент «Швейной фабрики». – А уж имя-отчество ты сам установишь».
«Ещё одно дело весьма деликатное. Надо бы проследить за следаком, которому поручено дело об убийстве в подвале женщины. В рабочий кабинет к нему, наверное не пролезть, но очень может быть, что в квартире у него есть кот или кошка. Завести знакомство, поручить слежку…»
«Можно также отслеживать все перемещения следака, - подсказала многомудрая Мурка. – Менты любят пить, а выпивши много болтают… Вот в такой момент и застать. Ты его знаешь? Нам покажешь?»
Растерянно посмотрел на кошачьего президента.
«Его видел рыжий кот Васька – один из сарайных постояльцев Таисии Павловны, моей квартирной хозяйки. Если ты дашь агента, я их сведу – и они вдвоем выследят следака».
Мурка кивнула моей мысли и подвела итог:
«А уж потом тотальная слежка. Если будем знать то, что знает мент, опередим ментуру на два шага».
Я подивился её разумности. Впрочем, на то и президент…
«Когда представишь Василия-рыжего моему агенту?»
«Завтра я не успею к утренней кормежке Таисии Павловны своих питомцев, но напрошусь на вечернюю – там с ним и встретимся. И обусловимся… Послезавтра присылай своего агента до начала рабочего дня к ГОВД. Я познакомлю их там…»
«Все? Ну, тогда я пошла. Впрочем, нет. Еще одна тема. Ты завтра загляни на фабрику, как отдохнешь. Там уже денег накопилось изрядно… И ещё. Я заметила – ты нашего брата сосисками поощряешь. И агентов тоже будешь – ведь так? Из своей зарплаты, конечно. Ты это брось. Мы сейчас не голодаем, так что все деньги не трать на «китекэт», оставь часть себе на карманные расходы. На медальки в виде сосисок…»
Ах, Мурка, Мурка… душа человек!
Остаток ночи я ломал голову – как мне выследить следака, чтобы обложить его агентами. Его информация должна быть моей.
Таисия Павловна в сарае уже побывала.
- Садитесь завтракать, Валера, - любезно предложила она.
- Да, спасибо, с удовольствием, - ответил, немного смутившись.
Народная артистка СССР на пенсии кокетливо улыбнулась и накрыла стол не только куриным супчиком, но и салат был, и котлета с картофельным пюре.
- Все в порядке в сарае – все живы-здоровы?
- Котик чужой в гости пришел. А может, на поселение?
Я насторожился.
- И Васька его не прогнал? Вы говорили – он не жалует посторонних.
- На этот раз нет – они ладят. Просто удивительно.
Я еще сильней напрягся и задал глупый вопрос.
- А какой он масти? Опишите его, пожалуйста.
- Черно-белый красавчик. Глазки голубенькие…
- Вечером, Таисия Павловна, возьмете меня с собой? Хочу взглянуть на феномен…
- Конечно-конечно, если вам интересно… Я заметила, кошки относятся к вам благосклонно. Вы хороший человек, Валера. Вам бы девушку под стать…
Между тем, я подмел со стола все, что было предложено и принялся за чай.
- Отдыхать будете? – спросила Таисия Павловна. – Окно откройте. На дворе дождь собирается. Как хорошо спится под шелест дождя.
- А Сидор Иванович на работе?
- С утра ушел.
- Я, наверное, тоже прилягу, - сказала хозяйка, моя посуду. Глядя мне в затылок, задумчиво продолжала. – А ведь вы, Валера, красивый молодой человек. Вам бы ботинки новые купить, костюм и галстук… Да на танцы б сходили. Уверена, вас бы девчонки табуном провожали. Почему вы их так боитесь?

- Никого я не боюсь, - надулся я, но ответил мягко и улыбнулся даже.
- Хотите, я вам денег займу? С отдачей торопить не буду, а вы приоденетесь, как современный молодой человек.
Таисия Павловна принялась многословно объяснять, для чего надо уметь модно одеваться. Вспоминала, как она блистала когда-то в столицах своей фигуркой, нарядами и украшениями…
- Трудно поверить, но это именно так. Я была примой! А теперь старуха и мне стало не до цацек и шмоток. А за ваше воспитание, молодой человек, наверное, я возьмусь. Жаль, что костюм нельзя взять без примерки… А давайте, Валера, отдохнем до обеда, а после закатимся в бутик. Купим обновы вам и отметим событие в кафе-ресторане. Как предложение?
Я только вздохнул – ох, уж эти мне женщины! Вечно у них голова какой-то дурью забита. Вот ведь лепет, черт знает что – и сама в это верит. Более того, надеется, что и других увлекут её сумасбродные идеи. Денег у неё девать некуда? Цацек у неё полные секретеры?
Я возбудился от этих мыслей так, что и тихий дождь за окном сон не навеял.
Ведь все может быть – народная артистка, живет одиноко, надарили поклонники, она их хранит, как память, а не на черный день… Не дай Бог Сидор Иванович прознает! А что, господин Казалуп может стать вором или убийцей из-за цацек? Кто его знает! Менты бы подозревали. Но когда до них дело дойдет, будет, наверное, уже поздно…
Подкинула мне Таисия Павловна заботу – теперь думай, как её охранить.
Чтобы избавиться от навязчивых предложений хозяйки о шопинге с кафе, проворочавшись на диване два часа без результата, я тихонько поднялся и отправился на швейную фабрику. Зонта у меня не было, но штормовка с капюшоном, а дождь совсем слабенький-слабенький – приятная влага с неба.
Забрав наличку из «ящика забытых вещей» - так я переименовал кошачью копилку, когда в ней вместе с монетами и купюрами стали появляться потерянные драгоценности и бижутерия, с которыми не знал, что делать – присел возле домика президента посовещаться.
«Смотри, что у нас получается, - резюмировала Мурка, открыв наш совет. – Мы собираем потери по городу – уже попутно. Разыскиваем преступников со стенда полиции. Хотим взвалить на себя расследование убийства женщины в подвале твоего дома… Что ещё?»
«Вот с цацками, думаю, как поступить».
«Снеси в ломбард».
«Там паспорт потребуют. И надо будет объяснить, где их взял. Раз-другой прокатит, а потом меня органы возьмут за жабры. Лучше я объявление дам в газету – может, те кто потерял ценные вещички, согласятся вернуть их себе за вознаграждение».
«Тебе видней. И вот еще что… Деньги взял? Не расходуй их больше на корма, а потрать лучше на себя. Мы создали крысоловецкую бригаду и всю добычу в общий котел. У нас теперь всегда к столу свежее мясо. Даже «брошенки» (Мурка так называла изнеженных домашних котов, которые вдруг оказались на улице и прибились к стае) не брезгуют. А ты, Валера, купи себе новый костюм и галстук. Ты теперь наш представитель в человеческом обществе и должен выглядеть соответствующим образом».
Я промолчал, но подумал, что Мурка права.
А та продолжала:
«И девушку заведи себе обязательно. Не хорошо молодому человеку быть одному. (И эта туда же! Блин, сговорились что ль?) А девчонкам, уж поверь мне, не ум твой высоко интеллектуальный нужен и не богатство душевных качеств – им фактуру подавай: прикид в первую очередь… Барышни любят красивых и успешных, а не толстых и смешных, учти это. Впрочем, ты у нас красивый и стройный, но уж больно какой-то скромный – никак не можешь с девушками заводить знакомства. Может, помочь тебе? Я присмотрю…»

Я надулся.
«А если они мне не интересны?»
«Для престижа нужно. Ну, об этом мы еще поговорим. Сейчас даже больше девушки тебе, Валера, нужен компьютер. Ты вот думаешь, беглецы нашего города в нем же и скрываются? Черта с два! Они где-нибудь в столицах отираются – в толпе затеряться хотят. Зато какой-нибудь маньяк столичный или террорист разыскиваемый по всей стране запросто могут оказаться в нашем захолустье, где его никто не знает. Вот для этого нужны нам компьютер и интернет. Мы найдем фотографии всех разыскиваемых по стране и возьмем в поле своего внимания. Я понятна?»
Ах, Мурка, Мурка – какая же ты у меня умница!

3

Вечером я пошел с Таисией Павловной к ней в сарай кормить кошек. Это она раздавала и попутно нахваливала своих питомцев, а я сел на карточки спиной к стене и тут же вступил в мысленный диалог с рыжим Василием.
«Что-нибудь есть?»
«Да-да. Вот я сюда Мурзика привел», - он вильнул хвостом в сторону черно-пестрого гостя. – «Он был в подвале в момент убийства и видел убийц в лицо».
Названый котик в этот момент встрепенулся и поднял на меня полные ужаса глаза.
«Нам надо встретиться» - обратился я к Мурзику, послав одну из самых своих располагающих улыбок. – «У меня есть куча вопросов по трагедии в подвале прошлой ночью. А ты очевидец и очень ценный свидетель».
«Я пойду с вами», - заявил Василий, чтобы ободрить своего протеже.
- Да, симпатичный котик, голубоглазый, что довольно редко, - сказал я Таисии Павловне о новичке и, извинившись, покинул помещение.
Сел на скамейку в виду сарая так, чтобы хозяйка, уходя домой, меня не заметила.
Вскоре появились оба кота – рыжий и черно-белый. Близко не подошли, а уселись поодаль и стали, облизываясь, наблюдать за мной.
«Не нужно садиться так далеко», - мягко попросил я. – «Иначе нам придется кричать. Что сделать мысленно нелегко».
Минут десять ушло на то, чтобы кот по имени Мурзик пришел в себя и обрел способность общаться более-менее внятно. Его, конечно, весьма удивило, что человек может вступать в диалог с кошками – хотя наверняка Василий предупреждал. Кроме того, заметно было, что трагедия в подвале, произошедшая на его глазах, не далась ему даром – он страшно нервничал. Хотя, возможно, были и другие причины для беспокойства.
Где-то я читал, а теперь вспомнил инструкцию для следователя при допросе фигуранта: «Никогда не дави на свидетеля, когда разговариваешь с ним в первый раз. Даже если у тебя полные карманы вопросов, на которые ты жаждешь ответы. Соблазн добиться конечного результата с первого движения очень велик, и ему не каждый сможет противостоять. А поддаваться этому соблазну нельзя ни в коем случае. Это тактически безграмотно. Первый разговор всегда должен быть мягким, спокойным, доброжелательным. Надо дать собеседнику расслабиться. Тогда он многое вспомнит и расскажет».
И вот рассказ Мурзика:
«Нас четверо в том подвале обитает. Только мы прилегли спать, заявляются эти. Все сразу перепугались и шмыгнули в дальний угол. А я остался и все увидел. Мне всегда было интересно смотреть, как люди занимаются любовью. На этот раз ничего хорошего не увидел. Они её задушили, а уж потом стянули трусы».

«Некрофилы».
«Что?»
«Извращенцы такие. Среди вашей братии оных не бывает. Ты видел их лица? Запомнил?»
В голубеньких глазах мелькнула усмешка.
«Вот как вас. И запомнил, конечно, на всю оставшуюся жизнь».
Ну, слава Богу – подумал я. – Хоть какое-то чувство помимо страха.
«О чем они меж собой говорили?»
«Бубнили что-то – «да-да», «нет-нет» - не очень-то разговорчивые. Ну и, матерились, конечно. Мне кажется, они были обкуренные. Или уколотые. Или выпившие – хотя сильного запаха я не почувствовал. Но то, что не в себе, это точно».
«Значит, из вашей подвальной компании ты – единственный свидетель убийства. Или кто-то еще бандитов видел?»
«Весь процесс видел только я, а остальные сразу убежали. Впрочем, мельком кто-нибудь и увидел лица – надо спросить».
«Где они сейчас?»
«А зачем вам?»
«Спросить».
«Общайтесь со мною – разве вам мало».
Мурзик совсем успокоился и даже начал понемногу хамить.
«Ты вернулся в подвал на разведку»?
«Ну да», - тут единственный свидетель даже рискнул улыбнуться.
«Хорошо. Ты сам их расспросишь, а потом мне расскажешь – видел ли еще кто из вашей компании лица преступников».
«Зачем они вам?» - не совсем вежливо продолжал допытываться лидер подвальной группировки.
«Как зачем?» - развел я руками. – «Мы приступаем к поиску в городе преступников-некрофилов».
«И я что ли буду? Делать мне больше нечего!»
«Тебя будут кормить, охранять… Твоя задача – опознать и указать. Дальше мы возьмем преступников в оборот».
«Мы – это кто?»
Я достал из пакета две сосиски и угостил обоих котов.
«Это гостинец. Сейчас мы пойдем на швейную фабрику, и я тебя познакомлю со своим агентством. Ты ведь с нами?» - обратился к Василию.
Тот что-то рыкнул, расправляясь с сосиской. О бездонный кошачий желудок!
Я не считал себя сильным физиономистом, тем более в кошачьей среде, но сейчас готов был голову прозакладывать – коты напрочь обо всем позабыли, наслаждаясь нежным фаршем. Вот так и достигаются положительные результаты дрессировки…
«Как они выглядят?»
«Кто?»
«Преступники, побывавшие в вашем подвале».
«Один короткий и толстый…» - растерянно сказал Мурзик, облизываясь.
«Другой – худой и длинный», - закончил я за него. – «Ладно хоть лица запомнил. Во что одеты?»
«Обыкновенно. Рубашка, брюки, куртка…»
«А на ногах?»
«Не помню».
Ой как интересно! Обычно кошки запоминают у прохожих обувь, ведь именно от ног им чаще всего достается. Какой смысл в этой маленькой лжи, такой на первый взгляд невинной?
Еще немного подумал и спросил:

«А ты где сидел в момент убийства?»
«На трубе».
«Которая под потолком подвала?»
«Да»
Ну, тогда все понятно – не мог Мурзик видеть обувь бандитов с такого угла обзора. И совсем циничная мысль пришла – как же они мертвую женщину пользовали? Но расспрашивать не хотелось.
«Хорошо. А ты когда из подвала удрал?»
«Когда менты туда заявились», - невозмутимо поведал Мурзик.
«Бандиты в подвале ничего не припрятали?»
«Нет. Все, что взяли у бедной женщины, с собой унесли».
Вроде все ясно.
«Больше нечего вспомнить?»
«Спрашивайте».
Вопросы иссякли. Я был недоволен собой. С одной стороны получается, что Мурзик видел убийц в лицо, а с другой непонятно – кто они? Ни одной зацепки кот не сказал. Придется искать наугад. Тот ещё геморрой. То есть, конечно, не мой – подключим агентов «Швейной фабрики», но следователь я никакой.
Уверившись в этом, предложил котам прогуляться со мной во владения Мурки.
Почему-то подумал, сейчас приду, устроюсь поудобнее и усну. Спать хотелось ужасно. А засыпать я умел в любой обстановке – иногда только на две-три минуты. На этот раз не удалось – президент Мурка и её ближайшее окружение незамедлительно хотели все знать и приступить к поискам преступников.
Запах сосисок из пакета возбудил президентский Совет и пришлось всех угостить, чтобы успокоились и настроились на деловой лад.
«Вот этот кот Мурзик видел преступников из подвала в лицо», - представил я одного из своих спутников.
Советники президента начали задавать вопросы, а Мурка слушала всех внимательно. Было заметно, что главный свидетель чувствует себя не в своей тарелке. Возможно, незнакомая обстановка угнетала. Но мне кажется, он поразился той административной организации, которую впервые увидел в кошачьей среде.
Когда, наконец, всем все стало ясно, Мурка обнародовала свое президентское решение:
«Ты, Мурзик, остаешься у нас. При тебе постоянно будут находиться два агента-телохранителя. Вы будете мызгаться по городу и искать в среде людской знакомые тебе по подвалу лица».
Вот тебе здрасьте! «остаешься у нас»! Это интересно. А меня спросили?
Эти мысли промелькнули искрами в голове свидетели и искрами же погасли. Он взглянул на госпожу президентшу и понял – с такой не поспоришь. А будешь вякать, бока наломают. Впрочем, худо будет – убегу в сады заброшенные: там нет людей, зато полно мышей.
«Ну, а как насчет…» - уныло спросил Мурку Мурзик.
«С этим проблем не будет – и накормим, и отдохнуть дадим, и… Главное – от дела не отлынивай».
Надо же, как странно здесь! – удивился кот-свидетель.
«Вот еще что», - вмешался я. – «Кот Василий знает в лицо следака, ведущего дело об убийстве. Мы же хотели за ним установить тотальную слежку. Пользуйтесь случаем».
«Оставайся сегодня и ты у нас, - обратилась Мурка ко второму гостю. – «Завтра пойдешь к ГОВД с двумя агентами и покажешь им своего мента».
Что ж, резонно.

Однако именно такие мысли нагнетал его спокойный и разумный взгляд. У него был такой вид, будто все на свете он знает заранее.
- Как вы?
- Со мной все хорошо. За исключением одного – когда терапию начнем?
Конечно, не совсем прилично, но очень хочется вглядеться в его лицо. Изучить черты – разгадать секрет излучения мудрости. Неужели дело только в седой растительности и вдумчивом взгляде добрых глаз. Или все-таки есть еще нечто неуловимое, властное, называемое харизмой, аурой, притяжением или магнетизмом? Так хочется и нужно это узнать….
- Так мы займемся моим недугом? Сегодня достаточно подходящая погода.
- Хорошо, Анатолий, я помогу тебе пройти обряд излечения, о котором ты просишь, - Велизарий задумчиво и будто осуждающе гладит седую шелковистую бороду.
- Что я пережил с этим увечьем, вы не представляете….
- Это хорошо, что ты сюда пришел, путешественник во времени….
- Ведь вы же поможете мне – это по вашей части….
- Я и пришел помочь, но и ты….
Мы говорили одновременно, перебивая друг друга. Так бывает, когда один человек жаждет сообщить другому нечто настолько важное, что все остальное пролетает мимо его сознания. И еще – оба нервничали, ибо отлично понимали свое положение: человек двадцать первого века и мудрец зарождения цивилизации у истоков неведомой Силы, дарующей человечеству бессмертие и всемогущество. Мы боялись и нуждались друг в друге.
- Вам что-то нужно от меня, Велизарий?
- Ваши знания в обмен на исцеление и вечную жизнь.
- Ты ведь знаешь, что делать в таких случаях, да? Я должен продать тебе душу, скрепив своей кровью договор?
- Я помогу тебе исцелиться, а ты поделишься с нами той суммой знаний, которую усвоил в своем мире.
- Велизарий, ты меня не слушаешь! – с горечью и обидой сказал. – Я ведь говорю тебе…
- Нет, это ты не слушаешь меня!
Ему пришлось повысить голос, хотя он очень этого не хотел и всеми силами старался избежать – но ему пришлось.
- Ты думаешь, я такой лох – получить здоровье и бессмертие за здорово живешь? За парус, лодку, колесо… что там еще? Ну, ракету я вам не построю, хотя и окончил космический факультет. Душу бессмертную не потребуешь? Отдам – я ведь некрещеный ни разу.
- Здоровье ты свое вернешь. Бессмертным можешь быть только здесь, на плато – на том берегу реки годам твоей жизни пойдет отсчет….
- Так что же ты хочешь?!
- Твои знания.
- Да, господи…, - слезы застили мои глаза.
Велизарий заметил, дружески так похлопал меня по плечу – ну-ну, мол, прекрати, не стоит так убиваться. Заговорил тихо и спокойно, как обычно. И его слова, тоже как обычно, падали капля за каплей в океан моих эмоций и мыслей.
- Послушай, путешественник во времени, что я тебе скажу. Не мы создали это Чудо Природы, но мы нашли это Место и живем здесь множество сотен лет – копим знания, делаем открытия, помогаем страждущим…
Я слушал сначала с недоумением, потом с возрастающим интересом, впадая в легкий транс от услышанного. Видимо, Верховный Волхв умел вызывать в людях такое состояние – находясь в нем, они лучше воспринимают информацию.

Далее последовали обычные в таких случаях распоряжения президента своим министрам – кому чем заниматься с утра. Пообщаться с Муркой тет-а-тет так и не удалось. Ну ничего, завтра мое дежурство – в библиотеке наговоримся.
Выбравшись со швейной фабрики, я с тоской прислушался к своему желудку и понял, что нестерпимо хочу есть. Но придется до дома потерпеть. Или потратиться в каком-нибудь бистро? Потом навалится усталость. Я присяду на лавочку отдохнуть и усну – ночи теплые стоят.
Так куда?
Таки купил в «Бистро» самсу, бутылочку «липтона» и присел на лавочку. Уже горели фонари, но город не спешил отходить ко сну. Город бурлил и развлекался. И может, в этот самый час вышли на охоту нами разыскиваемые убийцы-некрофилы…
Стало жутко.
Дома Таисия Павловна позвала к себе голосом из-за двери:
- Валера, зайдите ко мне.
Хозяйка лежала на тахте, укрытая одеялом, но в одежде. Глаза её были красными – видно, что много плакала.
- Что с вами?
- Пошла мусор выносить и вижу – подвал опять открыт. Я так перепугалась.
- Завтра я куплю замок и закрою дверь. Напишу, что ключ хранится у вас. Вы не против?
- Есть ведь старший.
- Но вы же видите он какой. Зато вам будет спокойней. Сидор Иванович на работе?
- Да.
- Что говорят соседи о происшествии? Менты больше не приезжали?
Хозяйка вздохнула и начала рассказывать новости дома. Потом переключилась на убийц:
- А ведь они знали, что дверь в подвале не на замке. Значит, бывали здесь… Или живут, - глаза её вновь наполнились ужасом, а голос слезами.
- Заходить, может быть, заходили, но не живут – это точно.
- Откуда вы знаете?
- Интуиция.
Женщина снова тихонько заплакала, стыдливо пытаясь прикрыть сморщенное, мокрое от слез лицо краешком одеяла.
Как же успокоить её? Подскажите-ка мне мои необыкновенная прозорливость и недюжинная интуиция.
- Я боюсь теперь и в сарай ходить – там тупик и глухомань. И кусты густые рядом.
- Давайте сделаем так – на кормежку котов я всегда буду ходить с вами. Утром ли вечером – все равно. Главное – в день дежурства дождитесь меня с работы. А уж вечерами – точно всегда…
- А в магазин?
- И в магазин будем ходить вместе. Вам ведь уже тяжело носить все покупки в одной руке.
- А мусор?
- Мусор буду выносить только я. И гулять во дворе будем вместе в мои свободные вечера.
- Валера, какой же вы хороший. Вам бы с девушками гулять, а не со старухой древней возиться.
- Обещаю, Таисия Павловна, как только поймают убийц-насильников, сразу же познакомлюсь с девицей и к вам приведу на оценку.
В ночь дежурства в библиотеке Мурка явилась с какой-то странной мордахой. Я сразу заподозрил что-то неладное.
«Что у тебя?» - коротко спросил.

«Полный караул, - бросила президент «Швейной фабрики», проходя к креслу, даже не вспомнив о традиционной сосиске или блинчике с творогом, до которых была большая любительница.
Выяснилось, что следак, за которым организовали слежку, тайно в рабочее время посещает любовницу.
«У которой в квартире есть кошка?»
Мурка утвердительно кивнула головой.
«Контакт установлен?»
«Спрашиваешь!» - и лукаво так посмотрела на меня.
«Что ты хочешь? – люди есть люди», - стал оправдывать я следака.
«А что если нам еще один бизнес затеять? Шантаж должностных лиц – как тебе это, а?»
Я расхохотался.
«Ты в своем уме, Мура? Какие из нас шантажисты? Как тебе вообще могло такое в голову прийти? Фантазерка, ейбо!»
«Нет, Валера, погодите», - не унималась гостья. – «Вот послушайте…»
«Это ты меня послушай», - прервал её сердито. – «Даже если вы надыбаете какую-нибудь скандальную информацию на высокопоставленного чиновника, я в этом деле не участник. Мне претит подобное занятие. Должны же быть принципы какие-то».
Мурка заметно приуныла.
А я продолжал:
«Вот тебе твоя сосиска – поглощай и забудь о своих безумных фантазиях, иначе я тебя забаню на всю оставшуюся жизнь».
Словечко «забаню» было знакомо Мурке и раздражало до невозможности. Под ним она подразумевала широкий спектр глаголов, означавших насильственное прерывание жизни – убью, зарежу, придушу, голову оторву, повешу, утоплю и так далее.
Я замолчал, надувшись, а госпожа президент занялась сосиской. Потом облизалась и заворчала:
«Вам, Валера, легко говорить – у вас есть жилье, работа… А мы бесправные существа. В любой момент могут открыться ворота швейной фабрики, и пришедшие люди выгонят нас к чертовой матери. Что тогда?»
«И что ты предлагаешь?» - милостиво поинтересовался я, отрываясь от чтения книги.
«Понимаете, Валера, нам надо выкупить швейную фабрику».
«Кому это нам?» - я с интересом посмотрел на Мурку.
«Нам – это нашей кошачьей республике и вам, если вы с нами».
«Знаешь, сколько она стоит?»
«Думаю, много. Но мы будем работать и копить – однажды накопим эту сумму. Если, конечно, вы нам поможете».
«А потом что?»
«А потом откроем там официально кошачий питомник. Помнишь? – когда-то ты сам об этом мечтал».
«Ну, тогда не питомник, а приют – никто разводить котов нам не позволит. Разве, что на мех…»
«Пусть будет приют. Но наш и купленный на наши деньги. Мы вчера этот вопрос обсуждали, и все согласились. Последний остался – вы с нами?» - ясные глаза кошачьего президента сверкали.
Я задумчиво посмотрел на неё.
«Не так уж и глупо, Мура. Я бы даже похвалил вас за дальновидность, если бы не это предложение с шантажом. Порядочный человек такими делами не занимается».

Гостья удрученно молчала. Действительно, непреодолимое препятствие. Ах, если бы не Валерина щепетильность. Глупо как-то. Надо найти мысли, которые сумеют его убедить. Думай, Мурка, думай…
«Послушайте, Валера», - начала она. – «Все не так страшно, как вы рисуете себе. Есть богатый мужчина, который тайно встречается с женщиной. Вы по интернету шлете ему письмо – мол, мне известно о вашей связи, и за молчание прошу отслюнявить мне на бедность такую-то сумму. Во-первых, жлобиться не надо. Во-вторых, в инете он тебя не найдет. В-третьих, деньги попроси оставить в труднодоступном подвале – куда кроме кошки никому хода нет. Наверняка же он поставит своих «горилл» стеречь шантажиста. И в-четвертых, мы не выпустим этого донжуана из поля своего внимания. Если после оплаты, он продолжит встречи со своей женщиной, значит, это любовь – чувство достойное уважения. И мы оставим клиента в покое. Если новую пассию найдет – разыщем и прижмем хвост. За грехи надо платить…»
Пока она выдавала мне эту горячую тираду, я задолго до её конца понял, что соглашусь на участие в шантаже. Но отступать надо было, сохраняя лицо…
«М-да… не глупо, не глупо. Все-таки не зря тебя избрали президентом республики «Швейная фабрика». Да вот кстати, сегодня пошли днем с хозяйкою в магазин, увидел незнакомую кошку на тротуаре и послал ей мысленный импульс: «Ты с нами?» Она так шарахнулась от меня, что под машину чуть не попала. Нам надо придумать свой пароль, который бы открывал завесу тайны – свой, не свой. Подумайте об этом на президентском совете».
«Толковая мысль! Подумаем обязательно и тебе сообщим. Так что же о нашем предложении?»
Я помолчал для солидности и вынес вердикт:
«Считай, что договорились. Нужен компьютер. Клиентура, думаю, у вас уже есть».
«А то».
Мысли мои летели быстрее, чем успевал их озвучивать в мозгу собеседницы. Вот я уже задумался – где же взять денег на компьютер? Может, у Таисии Павловны попросить? Она предлагала и обещала с отдачей не торопить…
«Компьютер, наверное, у меня будет – попробую денег у хозяйки занять. Наши-то сыщики беглых преступников никакой информации не приносят?»
«Нет, но в поиске постоянном. А что с найденными драгоценностями – совсем невозможно продать?»
«И связываться не буду. Дал объявление в газету, что оказываю помощь в розыске пропавших вещей… и людей. Звонков пока нет».
Прощаясь:
«Вот еще что хотел тебе сказать. Думаю, торговцы наркотиками никогда не хранят дома весь свой товар – статья, однако, чреватая. Думаю, большие партии они прячут где-нибудь в схронах – на стройках, на свалках, в заброшенных зданиях… Вы бы помызгались на досуге. Найдем такой склад, сдадим ментам – вот нам и компьютер».
«Мы обсудим вопрос на президентском совете».
«И еще. С понедельника заступаю на работу без выходных. Можешь приходить, хоть каждую ночь».
«Как это? Почему?»
«Напарник в отпуск уходит. Заведующая предложила: «Чтобы постороннего человека не нанимать, может, вы согласитесь подкалымить?» Две зарплаты в месяц – разве плохо? Я согласился».
«Здесь же есть компьютеры?»
«Есть»
«Так, может, попробуем – насчет любовников?»
«А если вычислят? Вот будет позор-то!»
«Да кто же нас вычислит? Интернет – безбрежное море».

«Ну, не скажи, специалисты все могут».
«А давай начнем с самого лоховитого: просто богатенький, но не фигура областного масштаба – ни политик, ни звезда журналистики, ни депутат, ни судья… И потом – в таком-то деле он сам побоится огласки».
«У тебя есть такой выбор? О, грехи наши тяжкие. Ну, иди уж, иди – потомство ждет».
Мурка ушла, а у меня – на всю ночь раздумий.
Любовница следака, ведшего дело об убийстве изнасилованной женщины (или наоборот?) была любопытной женщиной. Когда весь город полонили слухи, она получала достоверные сведения из первых уст. Её кошка информировала агентов «Швейной фабрики». Таким образом мы узнали фамилию имя отчество несчастной и её место жительства, за которым установили наблюдение. Зачем? От избытка сил, наверное.
Я тоже сходил по указанному адресу – посидел на скамье напротив подъезда. Никаких мыслей толковых не высидел. Впрочем, это не мое дело.
Все факты указывали на то, что преступники не выбирали жертву, а напали на неё случайно – стечение обстоятельств, так сказать. В том же был уверен следак.
Однажды он встречался в этом дворе с каким-то своим начальством. Их разговор был подслушан…
«Значит, что мы имеем с гуся? Шли по улице два обкуренных некрофила. А тут женщина поздно с работы. Они её пристукнули и затащили в подвал, который оказался открытым. Так?»
«Так и никаких зацепок».
«Значит, висяк до следующего случая?»
«Есть, правда, мобильник, сережки, цепочка с кулончиком, обручальное кольцо. Может, всплывут где?»
«Если колются или курят, обязательно всплывут. Ломка не тетка – с постели поднимет…»
«Хорошо бы».
«Среди тех, кто на учете наркологов, есть склонные к убийству и некрофилии?»
«Я запрашивал – рецидивов нет. Но обколотый или укуренный человек на все способен – так отвечают»
«Нашел кого человеком назвать».
«На ход оперативно розыскных мероприятий это не влияет».
«Ну да, не влияет. А что влияет? Версию заказного убийства вы рассматривали? Может быть, ревность? Месть? Почему нет?»
«Не вяжется с изнасилованием, товарищ полковник. Заказчику вряд ли такое понравится. Элементарно. Зуб даю – случайное совпадение обстоятельств. Ни она, так другая… Некрофилы вышли на дело – им похеру кого мочить, лишь бы бабой была в теле».
«Ваш зуб прокурору не предъявишь – ему подавай более убедительную версию. А лучше – признание самих преступников. Похищенные цацки и мобильник – это, само собой, лежит на поверхности. Что еще есть в плане ваших мероприятий?»
«Действовать на свой страх и риск».
«Так и записано? Ну, вы – оптимист. Действуйте, если прибило, но в отчете такое не пишите. Я бы на вашем месте объехал все точки скупки золота и драгоценностей. Взял под наблюдение барыг. Или предупредил их, что дело на особом контроле министерства и за укрывательство срок будет лихим»…
Впрочем, мне эта информация мало что добавила, но принял к сведению.
Незнакомый абонент выдавил из моего мобильника соловьиную трель…
- Да-да…
Девичий голос:

- Я по объявлению о пропавших вещах. Знаете, у меня колечко пропало золотое с камешком бирюзовым – оно мне дорого, как память.
Я вспомнил.
- Есть такое в столе находок. У вас нет его фотографии.
- Ну что вы!
- Хорошо. Давайте встретимся. Где и когда?
Девушка была хороша очень и даже печать невыносимого горя не могла скрыть её красоты. Наверное, еще недавно это ослепительное лицо было ясным и светлым. Но и припухшие глаза и скорбно опущенные уголки губ его не портили. Все равно было видно, что владелица колечка – настоящая русская красавица.
- Стоит ли так расстраиваться из-за простенького колечка? Конечно, оно золотое, но камешек – не бриллиант. Это оно? – предъявил ей потерю на ладони.
Девушка мельком взглянула и кивнула.
- Мне подарил его мой друг, уходя на службу. Подарил в знак помолвки – я обещала ждать. Кольцо потеряла месяц назад. А вчера его родителям пришло письмо из военкомата – Игорь был ранен и умер в госпитале, - растеряха всхлипнула и уткнулась носом в платочек. А когда снова подняла на меня глаза в них застыла такая боль, что мне стало не по себе.
- Как же я теперь без Игоря? – тихонько проговорила она. – Такое чувство, что вся жизнь закончилась, и дальше будет… сама не знаю что. Не знаю, как теперь буду жить.
- Берите, коль ваше, - сказал я, по-прежнему держа кольцо перед ней на ладони.
Она взяла, надела на пальчик. Потом открыла дамскую сумочку, достала кошелек и протянула мне вдвое сложенную купюру достоинством в одну тысячу рублей.
- Этого хватит? – спросила, бросив робкий взгляд на меня.
Ситуация щепетильная. По всем канонам благородства следовало возмутиться: «Ну, что вы, что вы – какие деньги! Память о погибшем женихе – это святое». Но тогда девушка попадает ко мне в зависимость и будет чувствовать себя неловко. А ведь судя по объявлению, я профессионал и должен вести себя соответствующе. Поэтому я деньги взял и сказал:
- За глаза!
- Скажите, а где и как вам удалось его найти.
- Вы не поверите, - я повертел головой, поискал глазами и нашел. – Длинная история. Если хотите послушать, вон кафе-мороженое – там за чашечкой кофе всю расскажу.
Мы съели две порции мороженого, выпили кофе и снова заказали по креманке – тысяча вся ушла. И не понятно то ли девушка меня угостила, то ли я её угощал…
А историю такую рассказал:
- Я снимаю комнату в коммунальной квартире и по договору с хозяйкой кормлю её кошек в сарае. А те то ли так приучены кем, то ли в самодеятельную благодарность постоянно приносят с улицы всякие ценные находки – то денежки, то сережку, то вот колечко ваше… Надеюсь они не отняли его у вас?
- Нет-нет, я действительно потеряла. Спасибо вам и кошкам вашим. Я уж отчаялась…
Нина – так её звали – постепенно ожила и рассказала о себе – что студентка, учится в педагогическом, живет в общежитии… И Игорь учился, но призвали в армию на год – у них нет военной кафедры.
- Нравится учиться?
- Нравится, - спокойно ответила Нина, хотя особого энтузиазма в её голосе я не услышал.
Впрочем, это вовсе не свидетельствовало о её равнодушии к институту. У девушки парень погиб, и все мысли её только об этом.
Интересная барышня! И теперь свободна…

- Смерть без жизни ничего не значит. Мы научились ценить ее во всех проявлениях. Ты заметил? – на плато нет комаров и прочих кровососущих. Их легко и всегда хочется убить за причиненную боль. Животворящая Сила избавила нас от такой напасти. Наверное, тоже приметил – находясь на плато, человек не испытывает ни жажды, ни голода. Это дает нам возможность не охотиться и не губить растения для пищи. Необходимую энергию для жизнедеятельности и роста дает нам Животворящая Сила….
Верховный Волхв все говорил и говорил о чудесах плато, а ко мне стало подкрадываться понимание, что я чуть было, не совершил непоправимую ошибку, доверившись колдуну.
Тихо и незаметно угомонился ветер, наступил вечер. Смахнув пыль с небес, солнце от горизонта разукрасила границы дорожки, спиралью поднимающейся к самой макушке горы – они (границы эти) были выложены из неровных кусков и кусочков, разных по величине то ли смальты, то ли цветного стекла, то ли кварца и даже каких-то минералов, похожих на драгоценные. Ранее, не расцвеченные лучами, они казались просто беспорядочной грудой камней. Теперь же при ближайшем рассмотрении казались очень правильными концентрическими кругами.
И самоцветы….
Я взял один в руки. Велизарий, оторвавшись от повествования, внимательно посмотрел на меня и прокомментировал:
- Алмаз….
У меня рука дрогнула.
Следующий камешек в моей ладони – белый топаз. Другой – аметист…..
Велизарий зорко следил за выражением моего лица, изумлением в глазах, мандражом рук. Я это чувствовал, но ничего не мог с собою поделать – не каждый день удается бывать на горе сокровищ Синдбада. На время даже забыл о терзающей боли. На то время, пока самоцветы сверкали в лучах заходящего солнца.
- Врет он все! – вслед за голосом колдуна услышал шаги и обернулся.
Словно лиса Алиса и кот Базилио, Барыс и Власта поднимались по тропинке, прихрамывая и припадая, поддерживая друг друга – колдун был ободран и исцарапан: лихо, видать, прокатился по щебню с горы.
- Это горный хрусталь, - подтвердила купчиха, кивая головой. – Он в солнечных лучах любой оттенок принимает. Мы поначалу тоже обрадовались, а присмотрелись – фи!
Я повернулся к волхву. Велизарий уже не следил во все глаза за моей мимикой – он их вообще спрятал, надвинув на лицо капюшон хламиды и опустив голову. Я швырнул «драгоценности» в его сторону.
- Знаешь что, уважаемый, в нашем мире реки полны нечистот, воздух отравлен, дети рождаются слабыми и больными. У вас же чистые воздух и воды в реках. А еще Природа одарила вас Животворящей Силой, несущей бессмертие. Ваша жизнь похожа на сказку. Но вы, оказывается, также лживы и своекорыстны, как люди моей современности.
С трудом сглотнул слюну вдруг воспалившимся горлом.
- Ты меня в чем-то подозревал, а я вот убедился в твоей лживости. Теперь значит так – хочешь что-то узнать от меня, лечи мою спину. Баш на баш и не иначе….
Плечи и голова под капюшоном Велизария вздрагивали и тряслись. Все это беззвучно, и глядя на него, можно было одинаково предположить, что он либо плачет, либо смеется. В зависимости от настроения самого наблюдателя….
Плато вспотело утренней росой, как выздоравливающий от простуды после таблетки аспирина. Впереди день и новый приступ жары. По моему приказу плот полностью вытащили из воды и забыли, для чего разводится огонь в очаге на нем. Купались, загорали и снова в ледяную воду – или в тень шатров, перемочь в дремоте дневную жару.
Еще за секунду до того, как открыть глаза, я вспомнил, что мы достигли Места Выхода Животворящей Силы. И решил не открывать, потому что вспомнил все остальное. Почти все. И сразу же принялся себя ругать – осуждать, корить и раскаиваться.

Обменявшись телефонами мы расстались.
Работала у нас в библиотеке методист по имени Галина Матвеевна – симпатичная замужняя сорокалетняя женщина. Она всегда ко мне благоволила – улыбалась приветливо, останавливалась при встречах, заговаривала, интересуясь моей жизнью и здоровьем… Когда в день моего дежурства библиотекари устраивали застолья, она всегда оставляла мне что-нибудь вкусненькое…
Как это понимать, ломал я голову – материнское чувство к взрослому парню или поздняя любовь зрелой женщины к молодому человеку? Может просто, Галина Матвеевна – человек хороший?
Вот и опять – я иду, а она улыбается, поджидая меня в коридоре.
- Вы зачастили на работу или что-то забыли?
- Нет, не забыл. Я действительно на работу. Напарник в отпуск ушел, а заведующая за двоих попросила поработать.
- Деньги нужны?
Я кивнул. Она усмехнулась:
- Вам, наверное, надоело ночами пялиться в телевизор. Владеете компьютером и Интернетом?
Владею ли я компьютером? Да я выпускник ПС-факультета и программист – моя вторая профессия. Не попади я при распределении мастером на участок в механический цех, а куда-нибудь к компу в КБ – работал бы сейчас в библиотеке? Но, увы, все блатные места для блатных выпускников…
Я скромно сказал:
- Да, владею.
- Тогда знаете что, я оставлю вам свой кабинет открытым. Там компьютер. Пароль для входа приклеен на обратной стороне «мышки». Развлекайтесь в «чатах», смотрите любимые фильмы, играйте в шахматы, «косынку» раскиньте… Весь Интернет к вашим услугам. Так незаметно ночь пролетит. Ведь вам же спать нельзя.
- Иногда приходится, - признался я.
Галина рассмеялась.
- Но мы же заведующей об этом не скажем.
Она вдруг озорно глянула на меня:
- Только такая просьба – на компьютере после себя прибираться, чтоб никаких следов. Договорились? Ну, мне пора. Всего хорошего.
И как искушение в эту ночь Мурка принесла в зубах визитку некоего Тавтанадзе Г. К. – директора городского рынка. В мыслях добавила, что у него семья – строгая грузинская жена и двое грузинских дочерей. А этот любвеобильный паршивец навещает русскую женщину двадцати пяти лет – умницу и красавицу, учительницу в гимназии и мать прелестной девочки трех лет. Впрочем, любовник купил ей отдельную квартиру, вытащив из комнаты в коммуналке.
«Наш клиент, Валера», - вдохновенно Мурка сказала. – «Проси пятьдесят тысяч за сокрытие информации – потянет. А иначе, скажи – к жене на ковер».
Мероприятие мне не нравилось, но отступать было поздно. Тем более, гостья продолжала:
«Место, куда он деньги положит, мы уже присмотрели».
«Не надо никаких мест. Мы предложим ему перечислить деньги на «Яндекс-мани». И кстати, теперь у меня есть доступ к компьютеру и Интернету. Пойдем сочиним послание Г. К. Тавтанадзе».
Мы прошли в кабинет методиста. Я загрузил компьютер, разыскал в необозримом пространстве Инета директора городского рынка Гелу Константиновича и возможность отправить к нему приватное послание.
«Что напишем?»

«Напишите – как это ужасно изменять жене. Но бывают в жизни ситуации, когда, говоря по-русски, сердцу не прикажешь. Мы понимаем. Тем более от вашей страсти двум женщинам (маме и дочке) стало жить несравнимо легче. Но и нас вы должны понять. Мы били ноги, вас выслеживая, тратили время и деньги. Теперь хотелось бы небольшой компенсации. Совсем небольшой. Пятьдесят тысяч, и мы оставим вас в покое – живите долго и счастливо. В противном случае ваша жена узнает о ваших походах налево. Докажите свое чувство к Алле (это имя русской любовницы), и мы вас будем уважать, никогда более не тревожа. Как?»
Вот так, несколькими фразами Мурка поставила все на свои места. А по сути, ткнула меня мордой в стол – учись, студент, общению с богатыми людьми».
«Годится, в принципе. Сейчас я открою счет на Яндекс-мани и напишем письмо».
Немного позже спросил совета:
«Ты не будешь против такого заголовка послания – «Налог на любовь»»?
«Налог на любовь?» - Мурка сделала движение, при котором у человека на лбу появляются морщины. Её же лоб остался неподвижным. – «Да-да, неплохо, мне нравится. «Налог на любовь» - то что надо. Звучит по-джентльменски, а не по-бандитски. Я бы на месте директора рынка, если он действительно любит свою Аллочку, отстегнула бы просителю сто тысяч».
«Откуда такой вывод?»
«Ой, неужели вы не понимаете? Любовь это такое чувство…» - Мурка глаза закатила, будто что-то вспоминая. Потом вернулась из заоблачных грез и строго сказала: «Валера! Вам определенно нужна девушка. Вы живете неполноценной жизнью. Как насчет сегодняшней Нины? – она же вам понравилась».
«Вы что, за мной следите?» - удивился я.
«И охраняем. Вы нам дороги, Валера. Без вас все наши планы на швейную фабрику выеденного яйца не стоят»
«Но я до сих пор ничего не заметил».
«Так и должно быть – как же иначе?»
«Черт с вами – следите, я не против».
Письмо, наконец, было написано, на три раза перечитано, отредактировано и отправлено с уведомлением о прочтении. После этого я почистил компьютер, убрав даже куки – специалисты знают, что это такое.
Отдежурив и вернувшись домой, отправился с заждавшейся меня Таисией Павловной в сарай её питомцев кормить. И дома, и в сарае все было нормально – никто не умер от инсульта, а рыжий кот Василий вернулся в пенаты. Зато не доставало двух молодых котов.
- Вот, куда-то пропали, шлендры - сетовала Таисия Павловна. – Ломай голову, переживай – то ли шляются где-то, то ли под машину попали.
«Где народ?» - спросил я Василия.
«Мы тут обсудили мою экскурсию на швейную фабрику и тоже решили заняться делом».
«Насмотрелся морд преступных? Что ж попробуйте – кому-то должно повести однажды. Но кого же они ищут, если сами не видели фотографии?»
«Моя группировка будет работать по другому профилю. Сейчас мы обложили одного наркоторговца и пытаемся выследить, где он хранит свой товар».
«Коты твои там?»
Васек утвердительно кивнул.
- Таисия Павловна, а давайте оставим отсутствующим их завтрак. Возможно, еще подтянутся и будут голодать весь день. Мы же с вами сами сдвинули график питания, вот они и теряются…
- Я и так уж думаю, что надо оставить. А ты, Васька, чего ухмыляешься? Совсем перестал следить за порядком – вот они и разболтались…

Я к Василию:
«Ну хорошо, склад наркотиков вы обнаружите – дальше что?»
«Тебе сольем. Делай с информацией, что хошь».
«За подобную операцию в правоохранительных органах предусмотрено денежное вознаграждение. Что думаешь делать со своим?»
«А черт его знает! Может, Таисии Павловне какое-нибудь дорогое лекарство купить».
«С чего ты решил, что она неизлечимо больна?»
«Ну, тогда не знаю. Зачисли их на счет будущего приюта «Швейная Фабрика» - подарок братьям от моей группировки».
«Если ты так ставишь вопрос, тогда мой тебе совет – слей информацию о наркоторговце президенту Мурке. Она знает, как это дело организовать, чтобы мне безопасно было взглянуть на обнаруженный вами склад. Уразумел?»
«Как скажешь», - без энтузиазма ответил Василий.
«Да и вы поосторожней будьте с этим ублюдком. Они людей готовы убить, когда пятки горят, а уж котов точно не пожалеют».
«Неужто догадается, что мы за ним следим?»
«Кто его знает… А береженого Бог бережет».

4

После завтрака Казалуп оккупировал кухню и стол – принялся готовить свой борщ отменный. А мы с Таисией Павловной решили прошвырнуться по магазинам.
- Валера, мне так приятно с вами подруку идти, - осторожно заметила хозяйка.
- Мне тоже, Таисия Павловна, очень приятно ваше общество.
- Мы, наверное, интересной парой смотримся со стороны – молодой человек и престарелая дама. Что люди подумают?
Я плечами пожал:
- А какая им разница?
- Ну, не скажите, - пряча улыбку, проворковала изящная пенсионерка.
А я стал внимание обращать на встречных прохожих – смотрят ли они на нас и как?
Господи! Да им дела нет – все своим озабочены.
- А мне хорошо с вами, - обреченно вздохнула Таисия Павловна.
Я собрался было ответить, что тоже ничего не имею против совместных прогулок по магазинам, но мое внимание отвлекла яркая, пышнотелая красавица, широко виляя бедрами, идущая нам навстречу. Толкнув меня плечом, к ней спешил здоровенный мужик – подхватил, закружил, потом поставил на ноги и чмокнул в темечко.
- Я хотела тебя убить, - поджала обиженно губы красотка, - и желание мое ещё не пропало.
Опоздавший на свидание кавалер её не удержался и с видимым удовольствием схватил женщину за ягодицы. Жест был грубоватым и весьма бестактным, но в нем было столько тепла, нежности и нескрываемого мужского интереса, что мы с Таисией Павловной невольно переглянулись. Причем, она улыбнулась.
-Знаете, Валера, я хотела признаться, что давно в вас влюблена.
На мой от удивления открытый рот она зачастила:
- Нет-нет, не надо бояться домоганий: любовь моя – платоническая. Я была когда-то в театре примой – блистала на сцене и в обществе тоже. Были у меня поклонники и любовники были, сама увлекалась не раз. Вот семьи не получилось. И теперь понимаю почему – у меня не было настоящей любви. А теперь она появилась. Спасибо, Валера, вам – вы отогрели мое сердце.
Я не знал что сказать – краснел от смущения.
Таисия Павловна продолжала:

- Не говорите ничего, не надо. Мне достаточно, что вы рядом. Больше ничего я от вас не хочу. Только скажите – я нравлюсь вам?
Я руками развел, собрав в кулак всю волю свою:
- Очень, Таисия Павловна. Как хозяйка, как умная обаятельная женщина, как…
- Этого достаточно, - прервала она. – До «но» не доходите, пожалейте меня. Повторяю, мне ничего от вас не надо – лишь бы вы были рядом иногда и были всегда таким как сейчас.
Мы помолчали, идя в ногу.
- Знаете, Валера, близких у меня нет, и я решила переписать свое завещание на вас. Хотела детскому дому отдать, а теперь, думаю, пусть вам достанется – и квартира, и все, что после меня останется. И кошки тоже…
- Таисия Павловна, - вздохнул обреченно. – Живите долго.
- Не отказывайтесь. Мне приятно, что вы – мой наследник. Мой единственный мужчина, которого я полюбила сердцем, а не телом. Вы не волнуйтесь, Валера, я призналась вам не для чего-то, а просто счастлива и не могу молчать. А матримониальные планы наши остаются прежними – мы в четыре глаза ищем вам девушку. Если найдете раньше меня, обязательно покажите. Ведь я знаю людей и особенно женщин – финтифлюшку какую-нибудь раскушу тут же. Договорились?
Ну, что ей ответить? Слов не найдя, я нежно погладил спутницу по руке, которая покоилась на моей.
Надолго воцарилось разноволновое молчание. Таисия Павловна молчала умиротворенно и спокойно. Я – настороженно и недовольно. И несколько насмешливо – над собой. Что меня во мне веселило? Ситуация, в которую попал. Пожилая и самостоятельная женщина далеко постбальзаковского возраста объяснилась мне в любви. Смешно, право слово. И это наследство – нужно оно мне? Почему-то мысль о нем была особенно неприятна. Но видимо, так принято у пожилых людей – оставлять что-то кому-то после себя.
- А сейчас, Валера, я хочу вам сделать подарок.
Костюм свадебный? О, господи, Боже мой, да сколько же можно! Как я буду в нем на швейную фабрику лазать?
- Не кукситесь, - сердито проговорила хозяйка, взглянув на меня, - пока не узнаете, о чем это я. Впрочем, давайте поставим вопрос по-другому. Вы владеете компьютером и Интернетом?
- Конечно, - усмехнулся я удивленно, - ведь заканчивал специфический факультет, работаю на уровне программиста. Только не на чем пока и не для кого.
- Вот и я о том же. Давайте прямо сейчас купим компьютер, и вы будете меня учить им пользоваться.
Интересное предложение! И как ко времени.
- Если уж покупать, то ноутбук, - воодушевился я. – Он компактнее и удобнее, а разрешающие способности те же самые.
- Ну, вам виднее. Идемте в магазин. Вы выбираете, я плачу.
Мы прошли в магазин электронной техники и выбрали ноутбук от «Lenovo». Пока продавцы его подгружали и паковали, я подошел к рекламе на доске объявлений и набрал номер.
- «Ростелеком»? Очень приятно. Я живу на улице Космонавтов дом одиннадцать квартира пятнадцать. Видел ваш коммутатор в подъезде. Вы не могли бы прямо сейчас подключить нашу квартиру к Интернетсвязи. Да, оплачу немедленно и наличкой – только скажите сколько.
Когда мы вернулись домой с ноутбуком, на лестничной площадке уже трудились два электромонтера. Распахнув ящик электросчетчиков, они тянули оттуда провод к нашей квартире. Сразу за дверью в коридоре прибор повесили, который обеспечивал ноутбуку устойчивую связь с Интернетом в любой точке помещения.

Потом один из них сел за компьютер, ввел пароль и показал, что аппарат готов к работе.
- С вас полторы тысячи – за роутер и подключение.
Я заплатил наличкой. Они выписали квитанцию и удалились.
- Я ничего в этом не понимаю, - с ужасом смотрела Таисия Павловна на монитор и клавиатуру.
- Зато я понимаю, - весело отозвался, садясь на стул перед буком. – Отлично все понимаю. Не боитесь, Таисия Павловна, совладаем – и вас научу.
Моей радостной уверенности хозяйка не разделяла – ну, настолько это все не её. Никогда у народной артистки Советского Союза не было к подобным игрушкам ни вкуса, ни интереса. Но, как говорится, любовь зла – ради неё и не на такое отважишься…
- Сейчас-сейчас, Таисия Павловна, я подгружу из Интернета кое-какие программки, и прибор к работе будет готов.
- Знаете что, Валера, идите подгружаться в свою комнату, а мне место освободите – буду готовить обед.
Когда она зашла в мою комнату, чтобы пригласить к столу, уныло выглядела и смотрела на монитор.
- Ну, как эту штуку осилить? Вот говорят: не находишь в себе желания – найди мотивацию. Валера, найдите мне мотивацию. Что-то у меня плохо получается.
- Да легко! – рассмеялся я, не отрывая взгляда от монитора. Есть целых две – выбирайте любую. Во-первых, в Интернете весь мир перед вами – можно смотреть на чудеса и красоты, не выходя из дома. Во-вторых, по буку можно найти ответ на любой вопрос. К примеру, вы знаете, как приготовить текилу – мексиканский напиток?
- О, Господи, это ещё зачем?
- А кролика по-итальянски? Все здесь есть, - сказал я, закрывая крышку ноутбука.
- Умный вы человек, Валера, - похвалила Таисия Павловна.
После обеда, выспавшись как следует, я отправился снова в город, но на этот раз один. Сначала зашел в «Альфа-банк», где несколько дней назад заказал себе пластиковую карточку. Теперь получил. А еще купил в магазине канцелярских товаров пачку офисной бумаги «Снежинка». Хотел на принтере в кабинете библиотечного методиста распечатать портреты всех известных бандитов и террористов, разыскиваемых в России, за которых дают премию в сотни тысяч и миллионы рублей. Чем черт не шутит – вдруг у нас в городе кто-нибудь есть.
То ли поход в город, то ли покупка бука, то ли признание в любви настолько утомили Таисию Павловну, что она как легла отдыхать после обеда, так и не поднялась к часу кормления кошек в сарае.
- Что-то мне не здоровиться, Валера – сходите в сарай один.
- Что с вами, Таисия Павловна? Может, «скорую» вызвать?
- Нет-нет, не надо – полежу и пройдет. А скоро Сидор Иванович придет – под надзором я буду. Вы идите, Валера, вам на работу скоро. Супчик для кошек в кастрюле.
Снова в сарае двух кошек нет.
«Следят?»
«Следят» - ответил Василий. - «Валера, а вы не могли бы нам помочь?»
«В смысле?»
«Подозреваю – не сегодня, так завтра наш клиент рванет в схрон за новой порцией наркоты. На джипе поедет – где нам за ним угнаться: снова упустим. А вот если бы вы его машине прокололи все колеса, он пешком пошел и от нас не ушел. А?»
Ну, блин, стратег!
«Знаешь что, конкистадор Бальтазар, ты меня на дела криминальные не подбивай. У вас есть Мурка-президент – умнейшая голова. Ты к ней за советом обратись – она найдет решение твоих проблем. А меня уволь – меня надо беречь и охранять, иначе накроется медным тазом ваша мечта о кошачьем приюте под названием «Швейная Фабрика». Я понятен?»

Ближе к пику жары, когда усталость и боль в спине достигли своего пика, достиг и я заветного круга на вершине горы. Тяжело навалившись на костыли, несколько минут соображал, где я, что со мной и жив ли я в принципе. Что же мне так давит сердце и не дает покоя? Усталость и боль можно терпеть. Душа – покрылась холодным пеплом. Чувств нет. Желаний нет. Только на грани восприятия слышится непонятный зов – высоко, на уровне ультразвука.
Спинами друг к другу в кругу уже сидели Барыс и Власта, по-турецки скрестив ноги. Смогу ли я здесь примирить душу с разумом? Ответ напрашивался – вряд ли. Хождение по спирали уже казалось пустой тратой времени.
Велизарий тоже вошел в круг – прямиком, пересекая дорожки в окантовке горного хрусталя. В его глазах настойчивое желание помочь мне забыть себя плохого – попроси прощения и забудешь о многом.
Ну, я и соврал:
- Все, что было плохого, осталось в прошлом, больше не буду к нему возвращаться.
Верховный волхв недолго рассматривал меня, а потом просто кивнул головой.
А я его понял так – нет, уважаемый, не дано тебе чтение чужих мыслей.
Нагло сажусь по-турецки, будто в спине боли нет. Вот тут-то она меня и прижучила. Но терплю с надеждой на Животворящую Силу. На макушке горы я у этого лекаря как на ладони – продуваемый зноем, опаляемый солнцем.
- О, да ты почти здоров! Скоро спина твоя будет гнуться так, что жопа будет выше головы.
Столько яда из уст колдуна я не слышал со дня знакомства – ух, как он умел цедить через губу!
- Да как ты смеешь?! – взорвалась Власта.
- А что, богачам некому кланяться? - колдун хохотнул и развел руками.
- Да я тебя!!!
Что она там его я не понял и ждать не стал – взял и стукнул колдуна костылем по башке, цитируя Булгакова.
- Ах ты, бродяга смертный прыщ!
Вопрос – зачем это сделал? Ответ – не знаю. Понесло, должно быть – скор на расправу. Но я же не обязан терпеть чье-то хамство. Спросите меня – за что не люблю колдуна? Да за то, что он есть!
О-паньки, а это уже серьезно!
Велизарий брови сдвинул и тукнул посохом в твердь.
- Извинись! – потребовал. – Немедля!
Щас! Это не я там побежал впереди паровоза?
- А то что? Меня не простит Животворящая Сила? Интересно на это посмотреть!
- Не зарывайся, Анатолий!
- Спасибо, что предупредили! А то сомнения были – не на побегушках ли у тебя местные чудеса?
- Да ладно вам! – Власта вмешалась. – Нет мечей, возьмите бубны. А Бобик сдох!
Велизарий сверлил меня гневным взглядом.
- Извинись немедленно!
И я извиняюсь:
- Бобик, прости.
- Я не Бобик, - скулит колдун.
- Он не Бобик, - подтверждает Велизарий. – Попроси прощения у Барыса.
- Щас, только шнурки постираю.
Верховный волхв требует, чтобы я прекратил свои дурацкие отговорки.
- У тебя нет выбора – извиняйся!

Васька хрюкнул что-то, лакая супчик из куриных голов. Такая постановка вопроса его, наверное, не устраивала.
А мне он нравился – молодой, энергичный, честолюбивый, рыжий кот Василий частенько находил оригинальные ходы, а в тему наркоторговцев просто вцепился зубами и когтями, и я уверен – результат будет обязательно.
Городская библиотека располагалась в двухэтажном здании оригинальной архитектурной композиции. Ей недавно присвоили звание модельной и потому внутри все было заново отремонтировано и приведено в более-менее современный вид.
Я легко вбежал по ступеням, ведущим в здание, миновал фойе и в левом крыле возле открытой двери её кабинета обнаружил методиста Галину Матвеевну. Она, видимо, ждала меня – встретила широкой и обаятельной улыбкой. И, похоже, все уже разошлись – лето, каникулы: библиотека и читальный зал теперь работают до шести и отдыхают по выходным.
- Я опоздал?
- Все в порядке, - Галина улыбнулась еще шире. – Просто ушли все немного пораньше: посетителей все равно нет. А я осталась, чтобы вас дождаться и передать ключи от здания. У себя в кабинете я вам оставила от застолья бутерброды, печенье, фрукты – сотрудника в отпуск провожали.
- Спасибо.
Наверное, в коллективе библиотекарей уже догадывались о внимании методиста Галины Матвеевны к молодому охраннику. А женщины солидарны в таких вопросах, как никто иной.
- Не плохо выглядите. Спали днем? – передав ключи, Галина не спешила уходить.
- Да, конечно.
- Не тяжело без выходных?
- Нормально. Дело привычное и не тяжелое.
Помолчали.
- Простите, - я взвесил в руке пакет со «Снежинкой», - можно мне на вашем принтере листов пятьдесят распечатать. Если краска закончится, я завтра снесу заправить картриджи.
- Ничего никуда носить не надо. Если краска закончится, картридж заправит специально обученный человек. У нас есть такой.
- Спасибо.
- А что вы хотите печатать – чей-то роман из Интернета?
- Нет. Портреты с биографиями самых великих людей Земли.
- О, господи! Зачем они вам?
- На стене в комнате у себя повешу и буду брать с них пример.
- Хотите прославиться?
- Очень хочу.
- На ночных дежурствах в библиотеке это вряд ли возможно. А не хотите ли, Валерий, заняться сочинительством? У меня есть небольшой опыт в этом деле – могла бы помочь.
- Я подумаю.
Не найдя в моих глазах большого желания продолжать общение, Галина вздохнула и сказала:
- Ладно, пойду, дел дома много.
И удалилась, тихо прикрыв за собой дверь входную.

Молчу, улыбаюсь. Может я дурак, может, нарываюсь зря, но мне хочется опустить Велизария с пьедестала жреца к роли банщика – шайку подать, спинку потереть, и нечего тут….
- Извинишься?
- По этой теме я все сказал, а если мало, то сейчас добавлю…, – и покосился на колдуна.
Тот уши к плечам прижал.
Велизарий подошел и встал возле меня – пытается давить авторитетом.
- Я тебе сказал!
- Я ответил!
- Не смей пререкаться со мной!
Вот же нудный старик! Терпеть ненавижу таких по жизни.
- А то что? – усмехнулся я.
Ох, заносит меня - держите двое!
Верховный волхв даже опешил. Бедняжка вздрогнул от гнева и муки.
Ну что, спрашивается, с ним такое? Его что, ни разу вежливо не посылали?
Приятно быть хоть в чем-то первым!
Справившись с шоком, Велизарий встал в позу – теперь это был просто человек, уязвимый чувствами:
- Раз так, то вот мой указ – отныне и навсегда тебе запрещено входить в Город. Ни под каким предлогом. А теперь – будьте здоровы!
И потопал с горы.
Бросил, однако, своих пациентов Верховный Волхв Велизарий!
Грустно стало – вот и выяснили, кто кому и в каком качестве нужен.
Он прошел мимо, я даже не шевельнулся, хотя понимал – большая черная кошка, пробегая меж нами, ставит вопросительный знак в отношениях.
Мне бы его уверенность! Ну почему я сначала нарываюсь, потом думаю, потом бьюсь, а потом пытаюсь объяснить побитым, что это я не со зла?
Правильно, что не стал ракетостроителем – не туда бы летали мои ракеты.
Знаете, что такое горе от ума? Да? Вот теперь и я знаю….
В груди разрасталась давящая пустота. Глупо поссорился из-за пустяка. Может быть, без волхва сидеть нам на горе и чего-то ждать не имеет смысла. Даже если мои подельники имели какие-то надежды, то я их только что благополучно разбил. Вдребезги! На мелкие кусочки! Образованный инженер – с мозгами ракушки! Вот теперь огребай….
И еще…. То, что в город мне ворота закрыты – все фигня, но беспокоит другое: как же мне долги-то вернуть, если что… если вылечусь вдруг. Вот блин задача – совсем не подумал! Все-таки придется тебя изловить, Велизарий, поставить к стеночке и задать пару десятков вопросов. И попробуй только не ответить.
- Надо было тебе с бургомистром ругаться, - вкатила в уши мои порцию вялого недовольства Власта и колдуну. – А ты когда-нибудь так нарвешься, что потом костей не соберешь.
- Такая моя натура дурацкая, - вздохнул Барыс обреченно.
- Тебе надо было бабой родиться.
- Надо было. Но шутки природы неисповедимы – ей смешно с меня, понимаешь.
- А ты не пробовал почувствовать себя… бабой?
- Пробовал…. иногда получалось. И тогда – всего боюсь, трещу без умолка….
- А влюбиться не пробовал, чтобы почувствовать себя мужиком? – это я влез в диалог.
- Да было по молодости, а теперь-то в кого? Ты можешь представить ту бедовую бабу, которая позарится на мой характер?
- Вот если бы ты не валял дурака, то умом совсем не дурак, - комплимент от Власты.

Я смотрел ей вслед: на её спину, ноги, на то что между ними, и видел весьма симпатичную, ухоженную женщину. Муж, наверняка, военачальник званием не ниже полковника. Много пьет (работа такая), но обожает жену. А она посвятила жизнь ему, создавая уют и комфорт. Но вот пришел бальзаковский возраст и озаботилась Галина Матвеевна – годы уходят, а счастья все нет. Не томиться тревожно сердце, не приходят сладкие сны с принцами на белых скакунах… Так невозможно дальше жить. По крайней мере, легкий флирт – вот что может внести в жизнь живую струю. А если муж учует – пусть поревнует, ему не во вред растрясти жирок чувств. Она огляделась вокруг, а тут я – образованный, но неприкаянный парень жениховского возраста. И веса лишнего, как у мужа, нет, и морщин куда меньше, и здоровьем явно покрепче – чем не объект для охмурения? Уж очень жаждется почувствовать себя женщиной, которую ещё хотят…
М-да… ну ладно. Галина ушла. Я дверь на ключ закрыл и поспешил в кабинет методиста. Пятки горели – до чего же хотелось открыть Яндекс-мани и увидеть результат нашего шантажа. Впрочем, меня устраивал любой вариант. Если деньги пришлет – молодец! Если нет – тоже потянет. По крайней мере, Мурке скажу, что компромат его жене ни за что отправлять не буду. Пусть люди живут спокойно и в счастье! Хрен она меня переубедит, выжига хвостатая.
Только я подключил компьютер, позвонила Нина.
- Здравствуйте, Валера. Сильно заняты? Я вас не отвлекаю?
- Я на работе, но занят не сильно – с удовольствием с вами пообщаюсь.
- На работе? – печально протянула Нина, а потом спохватилась. – Поздравьте меня: я сегодня успешно сдала последний экзамен летней сессии.
- Поздравляю. Надо отметить.
- Группа гурьбой пошла в ресторан. А я такие мероприятия не люблю – лучше на эти деньги подарки куплю родным. Завтра к родителям уезжаю. На недельку. А потом вернусь, и у меня начнется педагогическая практика в детском оздоровительном лагере. Сегодня в кино хотела сходить. Думала вас уговорить, а вы на работе. Очень жаль.
- Знаете что, Нина, а вы приходите ко мне на работу – здесь и отметим. У меня есть чай, печенье, фрукты, бутерброды…
- А где вы работаете?
- Охранником в городской библиотеке.
- И кроме вас там никого нет?
- Все ушли – я заперся на ключ, но для вас открою.
- Хорошо. Через полчаса буду.
Я отключил компьютер. Включил чайник воду вскипятить и накрыл стол в литературной гостиной. Сам с одной из своих располагающих улыбок вышел на залитое солнцем крыльцо встретить самую красивую девушку города. Если не всей России…
Нина с тортиком пришла. Мы попили чаю в честь события и перешли в общении на «ты».
- У вас здесь здорово! – она с наслаждением вытянула ноги, устроившись в удобном кресле. – Никогда бы не подумала, что библиотеки теперь такие. Ты давно здесь работаешь?
Я кивнул, не поднимая головы, потому что снимал кроссовки, чтобы с ногами забраться в кресло.
- А наша сельская библиотека ютится в избе деревянной. А из комфорта – только шторы на окнах. Тут – как в театре: ковры, дорожки, гобелены…
- Какой предмет последним сдавали?
- Основной.
- Ты будешь преподавателем русского языка и литературы?
Нина кивнула.
- Куда распределение?
- До него еще два года. Но я – бюджетник, мне ничего не светит кроме деревни.
- Вот и я после института попал мастером на участок в механический цех. В станках ни бельмеса, ругаться с работягами не умею… Рад был до слез, что остался живой.

- Тебе что-то грозило?
- Так в песне поется.
Солнце склонилось к горизонту и на землю легли длинные тени, когда постучали в дверь. А мы слушали музыку магнитофона.
- К тебе проверяющие? – испугалась Нина.
- Не знаю, - сказал и пошел открывать.
Это была методист Галина, одетая в спортивный костюм, более чем рабочее платье подчеркивающий её стати. А в руке пакет…
- Я вам пирог принесла домашний. Муж в командировке, дети разъехались – некому есть. А он вкусен, когда горячий. Впустите?
- Конечно-конечно, входите, пожалуйста. Мы как раз празднуем успешное окончание сессии.
- Мы это кто?
Томимая тревожными предчувствиями, Галина решительным шагом направилась к открытой двери литературной гостиной. И замерла на пороге. Мне кажется её, как и меня в первый раз, шокировала неземная красота студентки Нины из пединститута.
Увидев строгую даму в дверях, гостья моя подскочила, головой кивнула, застенчиво улыбнулась и через силу выдавила из себя:
- Здрасьте.
Я ждал скабрезной ухмылки на лице методиста. Но Галина прошла к столу, достала пирог из пакета, развернула.
- Меня зовут Галина Матвеевна.
- А это Нина, - представил я, - студентка пединститута.
- Это ваше успешное окончание сессии вы здесь отмечаете тортом и чаем?
Девушка кивнула.
- Тогда режьте пирог. А у меня в заначке есть вино, - и отправилась в свой кабинет.
Нина занялась пирогом, а я подготовкой к чаепитию.
- Зачем она здесь? – спросила девушка.
- А фиг её знает, - беспечно махнул рукой. – Она здесь работает – имеет право.
- Как мне себя с ней вести?
- Она подскажет – умная тетка. Да не бойся ты – меня не выгонят с работы, а тебя из института.
- Успокоил.
Вошла Галина с оплетенной бутылкой, похожей на колбу.
- На последнем литературном капустнике нас угощал местный поэт.
- Хорошо пишет стихи? – спросил я.
- Да неплохо, но вино у него получается лучше. Давайте попробуем.
Мы пили приятный на вкус бордовый по цвету напиток – сначала за Нинину сессию, потом за наше знакомство. Три куска замечательного пирога умыли. А когда в очередной раз я наполнил бокалы, Галина сказала:
- Не будем напрасно время терять – люди мы все образованные... Давайте-ка проведем диспут на тему – что такое любовь? Вы у нас, Валерий – сильный и смелый пол, вам и держать ответ первому.
Я взял бокал и хотел встать. Словами и жестами Галина Матвеевна остановила меня:
- Сидите-сидите, так непринужденней…
С приятностью вечера и легким головокружением от вина меня очень терзала тема нашего шантажа – перечислил грузин деньги или нет? И я это все как-то совместно объединил:
- Любовь – это когда ничего не жалко для любимого человека. И за него тоже – хоть денег, хоть жизни…
Галина склонила голову набок, вникая в мои слова, потом встряхнула кудряшками:
- Годится!

- Годится!
И обратила свой взор на Нину:
- А вы что скажите?
Девушка отвернулась к окну, будто подсматривая там ответ:
- Любовь это такое чувство, которое тебя окрыляет… И вселяет надежду… И делает счастливым. Иду я, сплю, ем – и все время думаю о любимом человеке. Потому что он всегда со мной и во мне. Вот что значит – любить человека.
- Замечательно! Лучше не скажешь!
- И даже не попытаетесь? – лукаво поддел я Галину Матвеевну.
- Если позволите, я стихами…
Мы с Ниной поерзали седалищами в креслах, намекая, что готовы слушать хоть целую вечность.

Галатеей в мужских руках
Становятся внучки Евы,
Если любовь живет в сердцах,
Особенно, если первый.

Мягкой глиной готовы стать,
И раствориться в любимом.
Только б желания его угадать,
Был бы доволен милый.

Камнем становится женщина
От ран и обид напрасных,
Ох, как трудно быть резчиком,
Сколько трудов затратных.

Все мы друг друга меняем,
Куем и переплавляем,
От трений и столкновений
Становимся лишь сильнее.

Зачем-то же это надо?
Задаю я себе вопрос,
Чтоб скульптором своей жизни
Быть каждому довелось

Я молчал, постигая смысл. Восхитилась Нина:
- О, Боже, как красиво! Это ваши стихи?
- А вы пишите?
- Нет, ну что вы – куда мне.
- Знаете что, Нина, давайте я вас приглашу на следующий наш капустник – вы посмотрите на самодеятельных поэтов и писателей, послушаете, и вдруг самой захочется сочинять.
- А когда он будет?
- Обычно бывает по воскресеньям. А когда точно, я вам сообщу. Дайте мне свой телефон.
Дамы обменялись номерами. А я сидел молча, все еще пораженный услышанными стихами – вроде все просто, но как красиво. М-да… имеют же люди талант.
Мы допили таки вино.

- Скоро стемнеет – нам пора, - сказала Галина Матвеевна. – Не стоит забывать, что в городе ещё не пойман маньяк-некрофил.
- Не пугайте меня! – подскочила Нина и заспешила, метя к двери.
А у меня сердце защемило от страха за дам, ставших для меня за этот вечер такими близкими и дорогими.
Проводив гостей, убрал со стола, навел порядок в литературной гостиной. Сел за компьютер – ну, теперь-то мне никто не помешает.
Деньги грузин перечислил – все запрошенных пятьдесят тысяч.
Я не удержался от благодарственного послания: «Спасибо. Живите в радости!». Перегнал всю сумму в «альфа-банк», а компьютер вычистил до блеска.
Распечатывал портреты с комментариями самых отъявленных злодеев Российской Федерации, ныне безуспешно разыскиваемых, когда притопала Мурка.
- Как наш терпила? – начала с жаргона.
- Если он терпила, мы с тобой преступники-шантажисты. Все до копеечки перечислил.
- А я тебе что говорила. Если он Аллу не бросит, больше его не тронем. Я тебе нового принесу, как визитку достанем – завтра или послезавтра.
Я отделил с бутербродов копченое сало и вкусные шпротинки – угостил Мурку, а сам схрумкал поджаренный хлеб, остро пропитанный чесноком.
Позвонила Нина:
- Я в общежитии. Все в порядке.
- Ну и отлично!
- А ты знаешь, что я заметила… Галина Матвеевна в тебя влюблена.
- Да будто бы.
- Точно-точно… Она так смотрит на тебя. Женское сердце не обманешь. А я – женщина…
- И какой вывод?
- Никакой. У меня завтра электричка в деревню в десять двадцать. Ты сможешь меня проводить? Мне будет приятно.
- Я постараюсь.
- Ну тогда, спокойного дежурства.
- И тебе – приятных сновидений.
Мурка, поев, домой не спешила. Мы затеяли с ней общение на тему об отсутствии в подлунном мире добра, ума и справедливости. Вывод сделали – вот если бы кошки им правили, все было бы иначе.
- Так что с некрофилами? – перед расставанием спросил я. – Есть подвижки в следствии?
- Ни у нас, ни у ментов… Два агента каждый день с Мурзиком ходят по городу, но пока никого похожего не встречали.
- Знать бы точно их пороки – наркоманы или пьяницы? – поиск можно было бы сузить. А так… может, психи ненормальные, сбежавшие из психушки.
- Менты бы давно таких вычислили. Будем искать…
- А менты чем занимаются?
- Бытовые убийства оформляют, всяких душегубов, которые за мобильник или кошелек людей мочат, отлавливают – у них это неплохо получается. А на некрофилов махнули рукой – висяк называется.
Она горько усмехнулась. Ну, блин, готовый начальник ГОВД. Тебе бы, Мурка, погоны полковника… или генерала полиции.
- Спасибо, Валера, за гостеприимство. Всего хорошего…
- Ты так прощаешься, будто завтра мы не увидимся.
- А вы к нам придете? Мои котята из коробки выходят и во всю шалят – некому приструнить.

- Приду обязательно, - кивнул на пакет в котором лежали портреты убийц и террористов. – Новых героев вам принесу и на потомство твое погляжу.
Распрощавшись с Муркой, завалился спать – вопреки своим прежним принципам. Дни пошли такие насыщенные, что отдохнуть не всегда удается.
Утром первым делом отправились с Таисией Павловной в сарай её питомцев кормить.
- Как себя чувствуете?
- Сегодня нормально. А вчера, наверное, переволновалась – не каждый день в любви объясняешься.
Мне не хотелось пускаться в столь скользкую тему. И вообще – надо расставить все точки над i.
- Таисия Павловна, вы обещали мне помощь с выбором девушки.
- Есть на примете?
- Да и хочу вас с ней познакомить.
- Приводите вечером в гости – я пирог испеку.
- Не получится с пирогом. Она сегодня уезжает к родителям на недельку и просила меня проводить. Поедемте вместе на вокзал – я познакомлю вас там…
- Когда?
- После завтрака.
- Всенепременно!
В сарае.
- Опять двух котов нет – что за напасть? – посетовала хозяйка.
Но был Василий и глаза его лучились победой.
«Что?»
«Все в порядке – клиент дозрел. Я по твоему совету сгонял на швейную фабрику, и Мурка прислала четырех диверсантов. Знаешь с чем они притопали? С шиферными гвоздями в зубах. Под колеса подложили, и джип сел на обода. Клиент матерился, матерился… и отправился в схрон пешком – через парк, в заброшенные карьеры. Знаешь где? Я тебе покажу. Вот сейчас порубаем и отправимся в дорогу».
«Сейчас не получится – я шибко занят. Ты жди меня возле сарая – когда вернусь, тогда и пойдем. А пока сгоняй к Мурке – пусть охрану нам обеспечит. Только бегом и нигде не задерживайся».
Ах, как здорово, как все здорово получается… Молодец, Вася!
Обильный завтрак тяжелым комом лег на желудок. Самолепные пельмени с грибами оказались дивно хороши. Мне хватило бы тарелки, но Таисия Павловна подсунула еще одну, и я её навернул. Хозяйка в это время наряжалась в дорогу.
На смотрины – сказала она. А у меня её вкусные пельмени никак не хотели перевариваться, сбившись в комок. Ну да ладно – может, в дороге утрясутся.
- Такси вызвали, Валера?
- На стоянке возьмем. Она за углом.
Дорогой мне стало грустно – Нина уезжает. У нас только-только наметились какие-то отношения – и вот тебе на.
Забывшись, чихнул, и Анастасия Павловна тут же достала бумажную салфетку из сумочки. Мы сели вместе, сели рядом – на заднее сидение. Мелодрама и только…
А вот простуды мне не надо. Столько дел намечается…
Ровно в десять часов мы ступили на перрон вокзала. Где же Нина? Вот она!
- С добрым утром! – весело сказала девушка, подходя с небольшим чемоданом. Была она в джинсах и ковбойке. И шляпа ковбойская на голове…
- Это я брату, в подарок, - проследив мой взгляд, пояснила она. – И куртка тоже ему.

- А маме с папой и бабушке подарки здесь, - кивнула она на чемодан в руке, а потом передала его мне. – Пойдем, электричку уже объявили и в неё загружаются пассажиры.
Только после всего этого Нина обратила внимание на мою спутницу, державшую меня под руку.
- Таисия Павловна, - моя квартирная хозяйка, - представил я и тут же подставил. – Выразила горячее желание с тобой познакомиться.
Нина смутилась, потупилась и представилась. И при этом выглядела очень даже ничего.
- Красавица! – несколько бесцеремонно, не удержавшись, сказала бывшая прима театра. Потом повернулась ко мне. – Значит так, юноша, выбор ваш я одобряю. Идите садите девушку в электричку, а я тут погуляю – не буду мешать вам прощаться.
- О чем она? – удивилась Нина, когда мы удалились в сторону поезда.
- Наверное, о поцелуях.
В вагоне, закинув чемодан на багажную решётку, присел рядом с девушкой.
- Ужасно домой хочется, - сказала Нина.
- А мне ужасно не хочется расставаться.
- Я через неделю вернусь.
- Буду ждать с нетерпением.
Когда объявили отправление и попросили провожающих покинуть вагоны, мной такое овладело отчаяние, что неожиданно для себя самого ткнулся губами в щеку девушки. Нина поймала мою ладонь и крепко сжала.
Так мы простились.
Шел по перрону навстречу Таисии Павловне и взволнованно думал – наверное, я тоже влюбился. Первый раз в жизни, по-настоящему…
Вообще-то я влюблялся в женщин, девушек и девочек, а вот так – первый раз. А если совсем точно – никого не любил так. Никогда в голову не приходило, что буду волноваться из-за кого-то, кому совсем не угрожает опасность. Вот какие чувства нагрянули, блин…
Таисия Павловна взяла меня под руку, и мы молча пошли на стоянку такси. Она улыбалась своим мыслям и не донимала словами. Тактичная женщина! И ей все ясно – в Ниночку нельзя не влюбиться.
Так и промолчали всю дорогу. Уже во дворе, покинув машину, я сказал своей хозяйке:
- Сейчас ухожу. Весь день не будет, но к походу в сарай я вернусь. Так что уж вы без меня не рискуйте.
- А я прилягу, опять устала… Как же я завидую вашей Нине!
До того, как отправиться с рыжим в поход, я таки заскочил домой, чтобы поменять прикид на подходящий для скалолазания в карьерах.
Недостаток сна сказывался – в глазах ощущался песок и покруживалась голова. Да ещё рыжий прохиндей завыделывался:
- Валерий, возьмите меня на руки, а то прохожие запинают.
Наверное, перед котами наблюдения выкаблучивается – смотрите , мол, я какой важный: сам куратор проекта «Швейная Фабрика» несет меня на руках.
А я нес и поглаживал – ну, как положено у людей в таких случаях. А уж Васька-то размурлыкался – чисто Демис Руссос с «Сувенирами». Блин!
Добрались до городского парка. Миновали зону аттракционов. Далее на аллеях народа стало меньше – только гуляющие парочки да старички на скамейках. Васька пошел своим ходом, а мне наш поход стал казаться все менее увлекательным, и все более таинственным и чрезвычайно опасным. Дело весьма и весьма подсудное – хранить и продавать наркотики, за него людей запросто убивают. Так могут и меня «убрать», попадись я наркодилерам на глаза или в лапы. Зачем ввязался?

Дошли до карьеров. На плавающей платформе одного было устроено летнее кафе под открытым небом. На другом был остров с мостом и могучим дубом, ветви которого словно желудями были увиты гирляндами амбарных замков, сцепленных друг за друга – место паломничества новобрачных. На следующем, очень большом – организован лодочный прокат. А вот за ним пошли водоемы в скалистых берегах, которых ещё не коснулась рука предпринимательства. И чем дальше, тем круче берега, темнее вода (от глубины?), тем гуще и непроходимее заросли соснового бора – кусты акации, шиповника, тальника…
Васька уверенно вел вперед. А меня нетерпение доконало:
«Ну что, когда мы придем?»
«А уже пришли. На том берегу, вон в том кусту и притаился схрон наркоторговца».
Куст тальника с проплешиной в центре с нашего, очень высокого берега казался зеленой кувшинкой, хотя вовсе не идиллической. Странно все выглядело и тревожаще. В какой-то момент очень я пожалел, что притопал сюда.
Васька уже отправился огибать карьер, а надо бы не торопиться, посидеть, понаблюдать – не притаился ли кто в кустах. Может, Муркины боевики тут повсюду попрятались и держат окрестность под контролем.
Ну и Бог с ним – чему быть, того не миновать. Я отправился вслед за Василием.
Густо росший у кромки воды куст тальниковый показался вблизи не просто страшным – жутким. А Васька, судя по звукам, уже сгребал с чего-то там жухлую прошлогоднюю листву и взывал:
«Ну, где вы, Валера? Пролазьте сюда скорей».

5

Я лез через тальниковые дебри, боясь каждого лишнего шороха. Какого черта в это ввязался? С такими стрессами до невроза всего один шаг. А неврозы, скажу я вам, штука очень коварная и опасная. Нажить легко, избавиться потом невозможно.
Перспектива увидеть клад наркодиллера теперь казалась не очень-то сногсшибательной. Нервы мои разыгрались так, что, мама моя, не горюй.
Я почему с завода удрал? Только малосведущие люди думают, что мастер – это самый лучший в цехе специалист. Далеко не так. Функция мастера состоит в том, чтобы рабочие не пили на участке, чтобы на работу не приходили уже «накаченными», чтобы возле станков заготовки были, а готовую продукцию вовремя отвозили на новые операции согласно технологической карте, чтобы стружку вовремя убирали… Всего и не перечислишь.
А после рабочего дня, наполненного бестолковой суетой, хочется прийти домой, принять душ, переодеться, поужинать и взять в руки умную книжку. Но как это сделать пусть даже не в рабочем, а ИТР-ком общежитии? Хочется тишины и молчания, а сожители по комнате зовут к столу в карты резаться или пиво трескать.
Вот так и удрал в библиотеку. И несмотря на маленькую зарплату ни грамма об этом не жалею. Мне интересней в тиши среди книг…
Да только черт попутал меня – в настоящий убийственный детектив ныне ввязался. Чего не жилось спокойно?
Я не романтик с большой дороги. А во всей этой суете с наркотиками мне всего-на-всего нужны деньги, которые должны выдать в полиции за выслеженного наркодиллера и его склад. Всё. Больше мне ничего не нужно и не интересно.
Хотя конечно, деньги требуются не для меня лично, а для благой цели. Но до неё ещё, как до Китая пешком!
Впрочем, к чему лукавить. Деньги нужны и нам с Ниной, если мы захотим создать семью. А что за человек этот наркоторговец и какие пряники он прячет в кусте тальника не вызывают в душе ни малейшего интереса. Так зачем же я туда лезу?

О, Господи, боже мой!
Я – человек с нормальной психикой и не могу получать удовольствие от возни в этой грязи. Я не хочу смотреть на этот складок, брать в руки наркотики. Все это – дела оперативников, а я по складу характера – аналитик. Моя атмосфера – тишь кабинетная…
Все эти мысли вихрем носились в моей голове, пока продирался сквозь заросли тальника. А Василий все подгонял:
«Ну где вы там? Здесь доска – мне её не поднять!»
Наконец, мой страх исчез. В конце концов – чему быть, того не миновать. Еще несколько шагов и я на прогалине в центре тальникового куста. Под Васькой действительно была доска, а вокруг неё прошлогодние листья, в валы сгребенные его лапами.
«Ты уверен, что под доской что-то есть?»
«Уверен. Я лежал вон там и оттуда все видел – как доску парень убрал, как мешок из ямы достал, а из мешка взял пакет…»
«Ну так зачем нам его дублировать? Место ты показал. Вызываем ментов, и делу конец».
Василий был так разочарован моими словами, что не нашел своих, убедительных.
«Ну, как скажете».
Я попробовал его утешить:
«Понимаешь – мне не следует оставлять отпечатки пальцев на вещдоках следствия. Уйди с доски. Я сейчас засыплю ее листвой и замету следы своих ног. Уходим отсюда – нечего тут торчать лишнего».
Мы выбрались из куста, отошли подальше от карьера, и я, присев на пенек, набрал номер майора полиции.
- Здравствуйте, Лариса Ивановна, это Валерий Санин беспокоит. Помните? – я у вас был по поводу беглых преступников.
- Валерий Санин? Как же, помню… Рада вас слышать. Нашли кого-нибудь?
- Нашел что-нибудь… А точнее склад наркотиков. Поощряемая тема?
- Что за наркотики? Где?
- Вот этого я сказать не могу. А где? Через парк надо идти, мимо карьеров, в которых на лодках катаются, в самый глухой угол соснового бора. Объяснить не смогу, но показать – да.
- Ну, хорошо. Оставайтесь там. Я сейчас проконсультируюсь с «обнориками» и вам перезвоню.
«Обнорики», «обнорики»… должно быть, отдел борьбы с незаконным оборотом наркотиков… или что-то в этом роде – перевел и Василию:
«Будем ждать».
Ждать пришлось не очень долго.
Лариса Ивановна по телефону:
- Валерий, походите кругами вокруг карьера и найдите какую-нибудь подъездную дорогу – хоть маломальскую, но проезжую. Ждите нас там – мы вас найдем по пеленгатору, только телефон не отключайте.
- Понял.
«Василий, поблизости есть какая-нибудь дорога – хоть проселок, но со следами автомобильных шин?»
«Пойдем покажу».
Мы нашли дорогу на просеке, возле гудящих проводами столбов – некогда отсыпанную гравием, а теперь густо поросшую травою, но колеи от проезжавших автомобилей ещё сохранились.
Я нашел место для седалища и задумался. Теперь проблема – как Ларисе Ивановне убедительно соврать о моей удивительной находке. Не могу же я рассказать о своих хвостатых агентах. Бред сивой кобыла – скажут мне «обнорики» и отвезут в психушку. Правда не катит – только врать.

Увлеченный внутренним монологом, не замечал хода времени, а прошел уже час. И вот звонок Ларисы Ивановны:
- Валерий, вы видите нас?
- Нет.
- А слышите?
Я задал тот же вопрос Василию – кот припал ухом к земле. А я встал и в тот же миг из-за сосен и поворота показался «ниссан-патруль».
В салоне было трое мужчин в штатском и с ними Лариса Ивановна.
- Валерий Санин, - представила она меня своим попутчикам. – Наш внештатный сотрудник.
- Ну, показывай, - решительно и хмуро бросил один.
- Ой, ягодки! – воскликнула майор полиции и опустилась на колени перед рдеющей в траве клубникой.
Мы втроем направились к карьеру. Тот, что был за рулем, остался в машине.
У складка «обнорики» особо не церемонились – и доску подняли и мешок достали и даже один из его пакетов. Повертели, понюхали, поморщились и вынесли решение – «оно». Один остался приводить тайник в исходное положение, со вторым мы вернулись к машине, но он, достав телефон, отошел в сторонку. Я присел к Ларисе Ивановне, мило срывающей изящной ручкой спелые ягоды, которые уже подкрасили её губки.
- Ну что?
Я плечами пожал и кивнул на «обнорика» с телефоном. Потом увидел рыжую спину Василия и удалился в его сторону – вроде как «в кустики сходить».
«Ну что, Бальтазар, спасибо за службу. Сейчас тебе придется пережить пример черной человеческой неблагодарности – я укачу домой на машине, а тебе придется пехом пилить. Ведь мне никак не объяснить твое присутствие в салоне. Начнутся вопросы, на которые не смогу дать ответ. Прости и в компенсацию закажи что-нибудь к ужину экзотическое».
Васька помрачнел и промолчал, отвернувшись.
Вернулся сотрудник от склада, и полицейские устроили совещание возле машины.
- Все прикрыл?
- В девственном виде.
- Останешься здесь наблюдать – уедешь, когда засада приедет.
Тут я вмешался:
- Зачем вам засада? Я знаю адрес, где торговец живет. А в следующий раз он появится здесь не раньше, чем через неделю – я в этом уверен.
Менты дружно уставились на меня, потом переглянулись.
- Знаешь адрес? – старший сказал. – Поедем покажешь.
Следом пришла счастливая мысль.
- У вас нет аллергии на кошек? Я тут бродячего присмотрел и хотел подарить своей хозяйке.
- Вы женаты? – спросила Лариса Ивановна.
- Хозяйке квартиры, в которой живу, - уточнил я.
- Ну что ж, берите своего кота, если он к вам пойдет, - разрешил старший
- Кис-кис… - позвал я и мысленно просигналил: «Васька-бестолочь, бегом сюда – мне не найти без тебя адрес наркоторговца».
Рыжий кот тут же выпрыгнул из кустов и признательно стал тереться о мои ноги.
- Смотрите, - удивился водитель, - он ведь совсем ручной.
- Выбросил кто-то, - сказал старший обнорик и приказал всем уезжающим грузиться в машину.

Адреса я не знал, но кота на коленях пристроил так, чтобы он видел дорогу в оба стекла – и лобовое, и боковое.
- На проспект Космонавтов, - подсказал я, когда въехали в город.
И далее по Васькиной наводке:
- Вот сюда сверните. Вот этот двор, вон тот подъезд. Третий этаж – крайняя справа дверь…
Мы подъехали и остановились, но менты из машины не стремились – сидели и коротко совещались. Меня спросили:
- Фамилию знаешь?
- Нет. Можно мы с котиком домой пойдем – больше ведь я вам не нужен. А у меня на сегодня ещё куча дел.
- Иди, - сказал старший «обнорик», а Лариса Ивановна улыбнулась:
- Я вам завтра позвоню.
За углом дома отпустил Василия:
«Проследи за ними – возьмут ли торговца? Только на глаза, пожалуйста, не попадайся».
Сам заскочил домой, перекусил и, прихватив портреты преступников, отправился на швейную фабрику. Настроение почему-то было отвратительным.
Но в этот момент позвонила Нина:
- Не отвлекаю?
- Все нормально.
- Я уже дома. А ты чем занят?
- Шатаюсь по городу. Дела житейские…
- А скажи мне, мил человек Валера, - голос девушки вдруг стал капризным. – Кто это был с тобой на вокзале?
- Я же знакомил вас. Моя квартирная хозяйка Таисия Павловна. Народная артистка СССР, между прочим. В прошлом – прима-балерина Большого театра…
- А почему она на тебя так смотрит?
- Как?
- Влюблено.
- Да Господи Боже мой – ты меня собираешься ревновать ко всем столбам!
- Не считай меня глупой девочкой. Я уже взрослая и понимаю, что говорю – эта дама в тебя влюблена.
- И Галина Матвеевна тоже?
- Да. И ещё одна дура.
- Кто же?
- Я, - сказала Нина и выключила телефон.
Вот так сюрприз! – мысленно произнес я. – Ниночка! Сокровище ты моё! Как я рад… О настроении Нины в момент отключения телефона мог только догадываться.
Проникнув на швейную фабрику, первым делом отправился в Муркину комнату – не терпелось взглянуть на её потомство.
Возле президентского дворца (картонный футляр телевизора, в котором прорезал дырку для входа) возлежал в позе Сфинкса огромный седой старый кот. А по нему комочками катались пять котят – драли, что говорится, за хвост и гриву. Когда за гриву, он вздрагивал ею. Хвост перебрасывал туда-сюда, и два котенка, как угорелые, носились за ним, с ног сшибая друг дружку. А вот если кто-нибудь цапал «сфинкса» за ухо, он бесцеремонно сбрасывал его лапой.
Наверное, дядька-воспитатель – подумал я.
И ещё подумал – а почему их пять, ведь Мурка говорила о четырех котят.
Разглядев, что один был черным, в отличие от пестреньких остальных, решил – должно быть, приемыш.

У меня в этой комнате висел старый плащ – не от дождя, а от пыли. Я бросил его на пол, присел и перетянул малышей к себе. Те с не меньшим энтузиазмом стали отгрызать мне на руках пальцы, кувыркаясь на моих вытянутых ногах. Впрочем, я и сам их опрокидывал на спину, щекоча тугие животики…
Воспитатель-дядька поднялся, встряхнулся и, на меня глянув, с достоинством удалился. Будто произошла смена караула – пост сдал!
Ну что ж – пост принял!
Мурка появилась в разгар веселья.
«Мне доложили, что вы прибыли, Валера».
«Откуда брюнет?»
«Мама его под машиной погибла. Решили разобрать осиротевших котят по семействам. А я запретила кормящим кошкам покидать территорию швейной фабрики. Так знаете, что они придумали? Покормят, уложат потомства спать и на забор или клены залазят – оттуда вглядываются в лица прохожих: так хочется всем поймать кого-нибудь из разыскиваемых преступников».
«Только не надо напоминать о моих обязанностях по проекту «кошачий приют»».
«Я и не напоминаю – просто к слову сказала о черном котенке и желании всех остальных».
«Знаешь что, Мурка, мне не нравится твое имя. «Мурка» - это песня бандитских притонов и для Президента не имя. Я, как человек имеющий право нарекать кошек и куратор проекта приюта «Швейная Фабрика», даю тебе новое имя – Маркиза. А что? Мне нравится. И на то есть две причины. Во-первых, маркизами называли родственников короля во Франции. И во-вторых, это дворянский титул, а ты у нас – Президент республики, и бандитская кличка Мурка тебе не годится. Что скажешь?»
«Пусть будет Маркиза, если тебе так нравится».
«Не «так нравится», а так надо. И население предупреди, что у тебя теперь другое имя. Если услышу от кого «Мурка» - хвост оторву!»
Вновь нареченная Маркиза усмехнулась моим словам и призывно мяукнула. В тот же миг котята её сорвались с моих ног и стремглав помчались за своей мамой, направившейся в картонный дворец.
«Ты куда?»
«Потомство кормить».
«А почему не здесь?»
«Чтобы поели и там же уснули – не таскать же их за шкирку: большенькими стали».
Глубоко мудрая госпожа Президент!
Расклеивая в смотровой комнате портреты беглых и самых опасных преступников России, я вдруг вспомнил строки классика из школьной программы: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда…» Действительно, с каким дерьмом возиться приходиться, чтобы заработать денежки на благое дело.
Взять хотя бы вот эту морду… Симпатичная баба предбальзаковского возраста – Ольга Петровна Пинчук (урожденная Суворова). И совсем не насильник-террорист-маньяк-убийца… а мошенница со стажем, обокравшая стольких пенсионеров России, что за помощь в её поимке правоохранительные органы обещают миллион денег в награду.
Как она действует… Кочует по городам. Под видом работника социальных служб ходит по квартирам одиноких, но состоятельных пенсионеров, нагло врет что-то по поводу пересчета пособий (разумеется, в сторону увеличения), просит что-то показать, что-то подписать, после чего мирно удаляется. А те, у кого она побывала, в скором времени обнаруживают, что их сбережения пропали.
Вот и имя есть, и фамилия, и портрет известен, а поймать не могут уже почти десять лет… Способы её обмана хорошо и давно известны. И месяца не проходит, чтобы по телику в криминально-новостных программах о её новых подвигах не рассказывали, а старики все равно попадают.

Придется кошкам заняться этой мошенницей – появись только она в нашем городе.
Эта мысль зацепила.
Чем прославился Пинкертон? Все считают, что это великий сыщик, сродни Шерлоку Холмсу. Вовсе нет! Это предприимчивый американец, создавший сеть сыскных «агентств Пинкертона» по всем Штатам. Обмениваясь оперативной информацией, они быстро разыскивали и ловили фигурантов новых скандальных преступлений.
Нам надо тоже создать сеть кошачьих агентств для розыска преступников по всей стране. Вот тогда будет настоящий успех. Будут деньги. А из швейной фабрики мы сделаем приют для престарелых котов и кошек, чьи труды пошли на общее благо, а силы теперь иссякли…
Маркиза появилась в смотровой комнате. Не спеша пошла вдоль новых портретов. Такое впечатление, что она читает комментарии под ними.
Ну, до чего ж разумная кошка!
«Эти рожи, Валера, не сложно запомнить. И они действительно могут прятаться в нашей глуши. И даже ещё глуше – в деревнях, например, или садах заброшенных…»
В деревнях? Я встрепенулся. Моя любимая девушка уехала к родителям в деревню. А кто там с ней по соседству живет, мне не ведомо – может даже, некрофилы-убийцы…
Эту мысль высказал Маркизе.
«Что хотите? Отправить туда группу поддержки?»
«Думаю трех-четырех агентов достаточно. И, может быть, Мурзика. Они пошерстят все население. Организуют тамошних кошек в наш филиал. И обеспечат безопасность моей девушки, пока она там».
«Как называется деревня?»
«Сейчас узнаем».
Я набрал Нинин номер.
- Привет, это я. Можешь общаться?
- Я тебя слушаю.
- Как деревня твоя называется? Где находится она?
- Хочешь приехать? Прости, Валера, я к этому еще не готова. И пойми меня правильно – Игорь ко мне приезжал, я его познакомила со своими родителями. Сегодня им только сказала, что он погиб, и вся семья в трауре. А тут ты – новый парень. Меня ветреной свиристелкой сочтут…
- Не собираюсь к тебе ехать. Просто хочу знать – где ты и что с тобой?
- Так звони чаще!
- Это понятно. Но я хочу знать, где тебя искать в случае чего…
- В случае чего?
- Ну, мало ли что.
- Валера, зачем ты меня пугаешь?
- Я не пугаю, но место себе не нахожу – где ты и как ты. Тебе трудно сказать? Просто назови адрес – я буду знать и не приеду просто так, тебя смущать…
- Мне нравится, что ты такой заботливый.
- Нина, я задал вопрос.
- Ну, хорошо. Запомни или запиши – село Воздвиженка, Сосновский район.
- Есть такая железнодорожная станция?
- Платформа, от которой до моего дома километр пёхать.
- Автобусы ходят?
- Не каждый день – только в среду, пятницу и воскресенье. Расписание не помню. Так ты все-таки собираешься приехать? Что я родителям скажу?
- Ничего, потому что я не приеду. Просто знаю теперь и все – сердцу будет спокойней. Если нет ко мне вопросов, я отключаюсь.

- Позвонишь вечером с работы?
- Обязательно.
Отключил связь и Маркизе:
«Теперь знаю адрес. Завтра возьму такси, в коробку посажу Мурзика с тремя агентами и отвезу в село Воздвиженка Сосновского района. Ты не против? Подумай о деталях операции – в библиотеке обсудим».
Тот день у Таисии Павловны по графику был «банным» для кошек. Казалуп на работе, я не против и даже в помощь. Раньше хозяйка таскала их по одному из сарая и купала в ванной специальным шампунем против клещей и блох. Теперь я достал с антресолей большую плетеную корзину, посадил в неё всех шестерых обитателей сарая, накрыл старой шалью и принес в квартиру.
Эту ежемесячную противоблошиную стирку своих питомцев хозяйка считала необходимой и вполне уместной профилактической мерой.
Мытье зверей, скажу я Вам – это целая технология, требующая соблюдения определенной последовательности операций.
Первым в ванну с водой (естественно, уровень – соответственно росту) заскакивал лидер группировки рыжий кот Василий, чтобы показать пример другим. Следом остальные и начинали брызгаться лапами – впрочем, не сильно, так как вода им была по брюхо. Спокойно дают себя помыть шампунем и смыть его душем. Не сильно возмущаются, когда капли воды попадают в глаза, рот-нос или уши – только фыркают и встряхиваются всем телом.
Водные процедуры для всех шестерых занимают целый час. Потом сушка полотенцем и феном, которого они уже не боятся, а любят нежиться под теплыми струями воздуха, волнами гоняющими шерсть по телу.
После этих процедур праздничный ужин для великолепной шестерки, ныне нашедшей склад наркодиллера.
Я спросил Василия между делом:
«Взяли его?»
«Не-а. Посидели в машине, не выходя, и уехали».
Что происходит?
- Валера вы тоже садитесь и ешьте – вам уже скоро на работу, - пригласила Таисия Павловна.
- А как вы их назад понесете?
- Да никак. Пусть просохнут, понежатся. А перед приходом Сидора Ивановича, когда в доме все успокоятся, я их выпущу из подъезда.
- Дверь в подвал на замке, и лампочка горит. Вам не страшно будет одной.
- Я видела.
- А если случится кто запоздалый?
- Да я же хитрая, и кошки мои приучены – сначала выпущу из квартиры, они спрячутся за решеткой подвала. Потом спущусь сама и, если никого нет, открою им подъездную дверь. Не в первый раз мне такое проделывать. Пока ещё не попадалась, - хихикнула моя хозяйка.
А я подумал – могли бы и из подвала уйти, но им приятно внимание хозяйки.
Маркиза рано пришла. Я только Нине собирался звонить, а тут она – с визиткой в зубах нового клиента по теме «налог на любовь».
Это был некто Горбатов Андрей Юрьевич, владелец сети суперсовременных автомоек по всей области. Что он там своего придумал, чтобы удешевить процедуру, я не в курсе, но популярность была сногсшибательная. Автовладельцы туда спешили и зимой, и летом. А уж в межсезонье просто в очередь выстраивались…
Это я к слову о доходах.
Интернет показал, что главный мойщик машин области живет в своем трехэтажном доме на краю города. Имеет семью. Жена – профессиональный адвокат и депутат городского совета. С такой судиться – никому не советую: мало не покажется. Двое детей – мальчик и девочка – оба школьники…

А этот сукин сын приобрел полуторку в городе для студентки молоденькой и частенько бывает там.
Ну что ж, обложим налогом грешника.
Я быстро создал в виртуальном пространстве все, что требуется для операции, и отправил письмо с требованием перечислить пятьдесят тысяч рублей на мой Яндекс счет. Сроку на исполнение – двадцать четыре часа. Иначе последуют разоблачения, и обманутая жена адвокат-депутат устроит ему жизнь – «вам и не снилось»…
«Теперь давай обсудим завтрашние мероприятия», - предложил Маркизе.
«Мурзика и еще трех агентов я предупредила, поставила им задачи. Главная – организовать в селе Воздвиженка наш филиал по типу сарая кота Василия. Пошерстить всех жителей на предмет выявления скрывающихся от закона преступников. И охранять твою невесту от возможных напастей…»
Я бы последним пункт озвученной программы действий поставил первым, но спорить не стал.
А Маркиза продолжила:
«Самое узкое место – связь. К примеру, агенты или Мурзик кого-нибудь обнаружат в селе – как информацию передать тебе? Посылать связных каждый день – один сюда с информацией шлепает, другой туда… Кстати, сколько до этой Воздвиженки километров – можно узнать?»
Я открыл на компьютере карту области, прикинул расстояние от нашего города до села…
«По прямой – ровно сто километров. А дорогами, должно быть, больше».
«М-да, за сутки вряд ли доберутся. Попробовать на электричке? Но и там столько напастей, что вряд ли кто согласится кататься – только самый отчаянный. Другой выход – вам, Валера, ежедневно ездить в Воздвиженку на такси. Полтора часа туда, полтора обратно, там недолго… Итого – три часа. Как вы на это смотрите?»
«Надо подумать».
Маркиза ушла, а я лег на диван и задумался без энтузиазма. Все-таки Президент «Швейной Фабрики» умнее меня во сто крат. Если для неё вопрос оперативной связи оказался непосильным, смогу ли я до чего додуматься. Думал-думал и ничего лучшего не придумал, как позвонить Нине.
- Привет, это я. Удобно общаться?
- Я тебя слушаю. И сразу же объясни – зачем понадобился тебе мой адрес? Я вся извелась…
- У меня есть к тебе предложение. Давай поиграем в сказку под названием «Заколдованный принц».
- Ага, принц – это ты, а я – девушка которая тебя расколдует поцелуем.
- Неплохо бы. При встрече исполним. А сейчас, пока я заколдован чарами злой колдуньи, ты мне подыграешь в сюжете.
- Согласна. А кто эта ведьма?
- Ни та, ни другая – о ком ты сейчас подумала. И это не самое главное. Главное то, что ты должна исполнять мои капризы, иначе я погибну.
- Ты серьезно?
- По сюжету сказки. Так ты согласна?
- В пределах разумного. А в чем каприз?
- Их несколько.
- Излагай.
- Во-первых, с этого момента ты никуда никогда не ходишь одна.
- Мне что-то грозит?
- Пока не пойманы убийцы-некрофилы угроза остается для всех женщин.

- Валера, зачем ты меня пугаешь?
- Обещаешь?
- Да, обещаю – никуда никогда не ходить одной.
- Никогда не останавливаться и разговаривать с незнакомыми тебе людьми.
- Обещаю.
- Дальше калитки не впускать чужих людей.
- У нас Шарик знаешь какой злой – он цепь порвет, если учует нехорошего человека. А еще у меня брат боксер – готовится поступать в высшее военное училище ВДВ. Он всех ребят старше себя переколотил в селе.
- Вот и держись рядом с ним, пока ты там.
- Всё?
- Нет еще. Главная просьба сказочного сюжета. Только пойми меня правильно: я – не псих, не идиот… но так надо – пойми! Вообщем, Нина, у вас есть дома кошка?
- А как же, но кот Пушок. В селе без кота никак нельзя – мыши съедят.
- Ты его любишь?
- Еще бы.
- А он тебя?
- А он теперь спит на моей кровати.
- Это хорошо. Так вот, когда Пушок тебе принесет цветок в зубах, немедленно звони мне.
- Ты прикалываешься?
- Абсолютно нет.
- Тогда что за чушь несешь – кот Пушок приносит цветы. Где это видано?
- Не цветы, а цветок – условный пароль для тебя.
- Ты Пушка знаешь? Значит, ты приезжал тайком. Бродил вокруг дома, с котом познакомился и что-то внушил ему. Ты Куклачев?
- Нет.
- А кто же ты, сторож библиотечный? Начитался книг и свихнулся с ума?
- Нина, пожалуйста, не оскорбляй – все гораздо серьезней, чем ты думаешь сейчас.
- Если ты немедленно мне не объяснишь, что происходит, я отключу связь и заблокирую твой номер.
- Хорошо, признаюсь: я – парапсихолог, обладающий даром общения с человеческим подсознанием.
- Что-то новенькое. Послушай-послушай, так значит ты своим даром привораживаешь женщин. Вот и меня пытаешься охмурить, как Павел Глоба свою жену, а потом бросишь, как он…
- Не надо путать грешное с праведным: они – астрологи, а я – парапсихолог…
- Ты знаменит? Я что-то упустила про тебя?
- Честно признаться, нет. Я еще не достиг высот популярности, но имею дар и его практикую для своей пользы, а не для славы.
- Ничего себе! Вот это я попала! С ума сойти!
- Ты считаешь, что парапсихологи не похожи на обыкновенных людей?
- Не знаю. Вот я, к примеру, обыкновенная.
- Ты очень красивая и порядочная – это твой дар. Только сейчас давай оставим эту тему, а всерьез поговорим, когда ты приедешь. Только о цветке в зубах Пушка помни – как увидишь, немедленно звони мне.
- Хорошо, замнем для ясности твои бредни и давай поговорим о насущном мне.
- Внимательно слушаю.
- Так вот, Валера, если ты намерен ухаживать за мной, то я готова принимать твои знаки внимания – встречаться, общаться, посещать вместе какие-то мероприятия, принимать от тебя цветы… Все, кроме одного – я никогда не стану твоей девушкой.
- Почему? Как это? Что ты имеешь в виду?

- Я имею ввиду секс до брака. Его у нас не будет с тобой… и ни с кем другим. Так я воспитана, и плевать мне на моду… Ты готов к такому?
- Не вопрос.
- Только учти – замуж я собираюсь не раньше, чем закончу институт.
- Готов ждать.
- Тогда у меня все. Впрочем, у тебя полно поклонниц, тебе не придется голодать и томиться – есть с кем резвиться…
- Но ты же будешь ревновать.
- Я и сейчас ревную. Но мужики всегда умели обманывать женщин – даже любимых.
- Я клянусь тебе, Нина, у меня никого еще не было и никогда никого не будет кроме тебя.
Если бы я знал в тот момент на какой клубок удивительных приключений себя обрекаю, давая клятву, то… Впрочем, это другая история.
- Я тоже тебе в этом клянусь. И пойми меня правильно: что-то же я должна подарить мужу в первую брачную ночь. Этот подарок – моя девичья честь!
А ведь я – действительно девственник.
Вот будет потеха обоюдной дефлорации – два неумехи в одной постели.
Странная у меня жизнь все-таки – гоняюсь за кошками вместо девушек. Псих ненормальный да и только… Вместе с даром, о котором уже говорил, остро ощущаю собственное несовершенство. Но дожив до четверти века, палец о палец не ударил, чтобы что-нибудь исправить…
Какие на сегодня дела?
Мне надо бригаду котов отвезти в Воздвиженку. А еще Лариса Ивановна грозилась позвонить – и наверняка пригласит для разговора. С чего начать, чтобы день не потерять? – ведь в 18-00 мне опять на дежурство в библиотеку…
Ломал над этим голову, возвращаясь домой после работы.
Дома свои заморочки.
Казалуп, похоже, вернулся с работы поддатый и ещё догонял, догонял всю ночь до утра… Только я вошел, он окликнул из своей комнаты:
- Валера, зайди-ка. Бушь? – кивнул он на пластиковую полторашку, судя по запаху, самогона.
Я отказался. А у него уже было налито. Он опрокинул стопку в пасть, вгрызся в очищенную луковицу словно в яблоко, прожевал и заворчал непонятно кому.
- Старая шлюха! Сволочь! Попрыгунья! Хамло! Почему она смеет так со мной вести себя? И главное – почему я ей это позволяю? Почему она не боится, что я ей дам в харю? Откуда у неё такая уверенность, что ей кто-то поможет, когда мы вдвоем в одной квартире? Щепка худая! Смотреть не на что, а туда же… Или у неё денег больше, чем я думаю? Гораздо, гораздо больше – просто она не хочет это афишировать, прикидываясь бедной пенсионеркой. Потому и квартирка у неё самая обыкновенная, и одевается скромненько, и не швыряет купюры налево-направо – а бережет, копит. Ох чую, много у неё денег, много – и для кого она их прячет? Но если это так, если это так, то…
Вскинул взгляд на меня:
- Валера, как ты думаешь: наша хозяйка – баба богатая? Давай-ка заглянем ей под подол. Ты её уведешь куда-нибудь и надолго, а я пошарю в её комнатушке… Что надыбаю пополам. Или до срока отправим голубушку в скорбное место и будем наследниками – тебе бабки, мне квартира. Как? Ты в доле?
- Проспитесь, Сидор Иванович, вы перепили, - сказал, постучав себя пальцем по лбу, и вышел.
Вот еще одна угроза. Насколько слова его серьезны? Надо что-нибудь предпринять. Но что?

Жаль, что я не Шварценеггер, привычно подумал о своих физических данных, глянув в трюмо, проходя мимо – дородного хохла мне не побить. Но проучить бы надо да так, чтобы он из квартиры свалил навсегда.
- Любуетесь? – окликнула меня с порога кухни Таисия Павловна. – Вам можно, вы молоды и красивы. И я любила на себя посматривать много лет назад, когда щечки были тугими, а глазки ясными и радостными. А теперь я – дряблая старуха: зеркало не обманешь. Морщин-то, Господи – версты, мили, парсеки… Седина опять же…
- Зато походка балерины! – запустил я комплимент.
Таисия Павловна улыбнулась:
- Завтракать будете или сначала в сарай?
- Похоже, Сидор Иванович ночь гудит. К вам не ломился?
- Нет.
День начался с кормления кошек в сарае, где опять питомцев было всего четыре голодных рта.
«Где народ?» - спросил Василия.
«На задании»
«Что теперь? Опять наркотики? От героина мы город избавили…»
«Не знаю» - ответил лакающий супчик кот. – «Но наркодиллера мы уже пасем. И знаешь, Валерий, у меня складывается впечатление, что для людей единственный источник настоящего наслаждения – это наркотик. Мне их жаль. Они не знают и никогда не узнают истинных глубин наслаждения и восторга, потому что они недоступны их скудным убогим душонкам»
Вот это укол! Ай да Василий, сыщик-философ!
Тут же решил для себя – вот когда закончится возня с организацией приюта для бездомных кошек, сяду за философские тракты на основе кошачих мыслей.

6

- Таисия Павловна, можно я вашу корзину большую возьму?
- Для чего?
- Да понимаете, у Нины мама в школе учительница истории и курирует местный краеведческий музей. А дочка как-то ей подешевке купила в городе на базаре старый дырявый, но настоящий самовар – тот, что с трубой и дровами топится. Увезти никак не было повода да и возможности. И тут я в гости собрался. Она просит – захвати, привези. С комендантом общежития договорилась – мне откроют дверь в комнату и вещь выдадут. Так что…
Вот, блин, заврался!
- Вы едите к Нине? Привет передайте. Скажите, что я ей ужасно завидую. Мне бы скинуть лет пятьдесят, мы бы с ней поборолись за вас.
Ножки стройные, спина прямая, походка – девушки обзавидуются… Сколько же лет народной артистке?
Поставил стул, полез к антресоли. Таисия Павловна поодаль стояла, прислонившись спиной к стене, и за мной наблюдала.
- Самовар, самовар… Я очень люблю фильм «Москва слезам не верит». Помните: там Гоша с Катей познакомились в электричке… и самовар был настоящий.
- Я уже со своей Катей знаком, - ответил, спускаясь на пол с корзиной. – А самовар ждет дорога в музей. Сам же поеду на такси – с электричкой мне не успеть на работу.
- Если будет время, в лес заскочите – грибов наберите. Я вам такой пирог испеку… или пирожки… или пельменей наляпаю… В зависимости от того, что привезете.
- Ой, Таисия Павловна, не до грибов нынче будет – мне же вернуться надо к работе. А до Нининой деревни сто верст с гаком… и обратно. Вот она закончит свои каникулы, мы выберем день и втроем закатимся в лес – грибов наберем, каких захотим.

- Ловлю на слове.
И в этот момент абонент «Лариса Ивановна» выдавил из моей простенькой «Нокии» соловьиную трель.
- Да-да, я вас слушаю.
- Валерий Санин? ГОВД беспокоит. Пеева Лариса Ивановна.
- Я узнал.
- Вы не могли бы ко мне сейчас подъехать?
- Пешком быстрее.
- Ну подходите, с паспортом, договор оформим на ваше вознаграждение.
Начинается! Говорят, у сумасшедших (а то, что я – ненормальный и козлу ясно) стирается налет цивилизации и остается голая первобытная сущность, в которой главными становятся не знания и логика, а чутье и интуиция. Ведь за прошедшие сутки размышлений я так ничего путного и не придумал – как буду выкручиваться на допросе у Ларисы Ивановны? Не знаю. Что соврать, чтобы правды не сказать? Одна теперь надежда осталась – на чутье и интуицию.
Мне стало страшно. Так страшно, как не было, наверное, никогда в жизни. Надо что-то говорить, что-то врать убедительное – ведь правда для меня страшней смерти: запрут в какую-нибудь психушку то ли лечить, то ли исследовать. Прощай жизнь молодецкая!
Нет, правду нельзя сказать. Врать, врать и врать, не оглядываясь по сторонам, не считая потери, не слушая свиста пуль – только вперед!
Пошел переодеваться в свою комнату, а мне хотелось завыть.
Когда принаряженный вышел опять в коридор, стул и Таисия Павловна стояли на своих местах, словно вросшие. А рядом корзина…
- Что с вами, Валера, на вас лица нет.
- В полицию вызывают.
- Зачем?
- Пока не знаю. Может, работу предложить хотят, - уже пожалел, что неподумавши буркнул и напрасно расстроил хозяйку.
- Работу?
- Ну да. Мы же, ведомственные сторожа, стоим на учете и периодически проходим инструктаж во вневедомственной охране. А у меня высшее техническое образование. Мне прошлый раз предлагали перейти в органы внутренних дел.
- А вы соглашайтесь – будете офицером. И главное – там зарплата гораздо выше – не то, что в вашей библиотеке. А вам теперь о семье надо думать. Только проситесь в аналитики, в тишь кабинетную, а то отправят в оперативники, а там – стрельба-пальба и кровь рекой… Спаси, Господи!
- Ну, не знаю. Посмотрим.
Шел быстрым шагом – до ГОВД от моего дома не очень-то далеко – и думал-думал… Зачем, зачем это мне? Все эти оправдания, все эти слова о моих способностях. Ну, нашел я наркотики, и слава Богу. Нет, им все надо знать про меня – всю подноготную моих успехов… Да еще в протокол записать. И в суде свидетелем представить. Убьют бандюки меня к чертовой матери…
Нет-нет, ни за что на свете правды нельзя говорить. Чтобы ни случилось, надо врать.
Но в кабинете у Ларисы Ивановны действительность оказалось гораздо лучше, чем я предполагал.
- Ну, молодой человек, поздравляю вас. Наркотики доставили, взвесили, оценили – тридцать один килограмм чистейшего героина. Неплохая добыча!
- А наркодиллер?
- Сидит в СИЗО.
- Как же вы его раскрутили?

- Ну, не я – оперативники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. А раскрутили как лоха – и не в квартире, а у его тайника.
- Тайны следствия сохраняются?
- Для вас нет. Все до банальности было просто. Подкараулили у подъезда клиента в ломке. Определили в обезьянник и подсадили к нему нашего человека. Через час они уже были друзьями. А через два, когда выпустили, прямиком отправились на квартиру к нашему фигуранту. Оперативник под прикрытием оплатил дозу приятеля, а когда тот ушел, такой разговор повел. Мол, он живет в деревне, а рядом стройка века областного масштаба. Каждый вечер приходят гастарбайтеры за самогоном и просят наркотики. Вот и сбросились всем селом, чтобы немного подзаработать. Пачку денег дилеру показал и наивно так спрашивает: «На сколько хватит?» У того глаза от жадности из орбит повылазили – говорит: «Килограмм потянет». Договорились на вечер. Сотрудник ушел, а торговец помчался за своим джипом в автомастерскую. Потом к тайнику. И взят был там под белые руки и снят на камеру с поличным…
Лариса Ивановна рассказывала, а пыльцы её шелестели по клавиатуре компьютера.
- Знаете на сколько оформляю наш договор и заявку в финансовое управление министерства?
Я плечами пожал в неведении.
- За вычетом подоходного налога по договору об оказании услуг органам внутренних дел вам перечислят ровно триста тысяч. Вот распишитесь.
Договор был оформлен на трех листах. Принтер тут же его выдал.
Я пробежался глазами, зацепившись взглядом за шестизначную сумму, и подписался у галочки, поставленной симпатичным майором полиции.
Лариса Ивановна его отсканировала и снова обратилась к компьютеру.
- Все. Заявка ушла. Деньги вам на счет в «Альфа-банк» придут в любой момент.
Закончив с делами денежными, хозяйка занялась подготовкой чайной церемонии. Кроме напитка было печенье, шоколадные вафли и конфеты…
- А теперь расскажите, как вам все удалось.
Началось!
- Прежде всего мне бы хотелось поговорить с вами, Лариса Ивановна, о конфиденциальности. Ведь я же благое дело сделал – так? И еще не раз буду вам полезен. Но если мое имя занесут в протокол, а потом свидетелем потянут на суд, то карьера моя частного сыщика тут же закончится – либо бандиты прирежут в темном углу, либо оперативники затаскают по светлым – помоги, мол, приятель… Как сделать так, чтобы я общался только с вами и никуда более меня не привлекали? Возможно такое?
- Вы хотите сказать, что оперативники отдела по борьбе с наркотиками не должны вас включать в свои протоколы?
- Было бы здорово.
- А премию за находку вы им отдадите? – лукаво улыбнулась Лариса Ивановна.
- Ну, это лишнее. Премия – это от вас. А они пусть борются за свои показатели. За то им зарплата, медали, звания и благодарности… Но если это как-то связано с некими служебными нарушениями, я готов вам компенсировать из суммы премии – скажите сколько…
- Вы что, мне взятку предлагаете? – точеное личико Ларисы Ивановны покрылось красивым румянцем. Она встала и прошла к окну, что-то разглядывая там, внизу.
Я, глядя на неё во все глаза (уж больно момент критический: захоти она, и я из тайного агента переквалифицирован был бы в подследственные), обнаружил, что у майора полиции и ножки точеные. Красавица да и только! Если, конечно, вглядеться, забыв о её работе…
Пауза несколько затянулась.
Потом Лариса Ивановна, не оборачиваясь ко мне, тихо сказала: