Адреса я не знал, но кота на коленях пристроил так, чтобы он видел дорогу в оба стекла – и лобовое, и боковое.
- На проспект Космонавтов, - подсказал я, когда въехали в город.
И далее по Васькиной наводке:
- Вот сюда сверните. Вот этот двор, вон тот подъезд. Третий этаж – крайняя справа дверь…
Мы подъехали и остановились, но менты из машины не стремились – сидели и коротко совещались. Меня спросили:
- Фамилию знаешь?
- Нет. Можно мы с котиком домой пойдем – больше ведь я вам не нужен. А у меня на сегодня ещё куча дел.
- Иди, - сказал старший «обнорик», а Лариса Ивановна улыбнулась:
- Я вам завтра позвоню.
За углом дома отпустил Василия:
«Проследи за ними – возьмут ли торговца? Только на глаза, пожалуйста, не попадайся».
Сам заскочил домой, перекусил и, прихватив портреты преступников, отправился на швейную фабрику. Настроение почему-то было отвратительным.
Но в этот момент позвонила Нина:
- Не отвлекаю?
- Все нормально.
- Я уже дома. А ты чем занят?
- Шатаюсь по городу. Дела житейские…
- А скажи мне, мил человек Валера, - голос девушки вдруг стал капризным. – Кто это был с тобой на вокзале?
- Я же знакомил вас. Моя квартирная хозяйка Таисия Павловна. Народная артистка СССР, между прочим. В прошлом – прима-балерина Большого театра…
- А почему она на тебя так смотрит?
- Как?
- Влюблено.
- Да Господи Боже мой – ты меня собираешься ревновать ко всем столбам!
- Не считай меня глупой девочкой. Я уже взрослая и понимаю, что говорю – эта дама в тебя влюблена.
- И Галина Матвеевна тоже?
- Да. И ещё одна дура.
- Кто же?
- Я, - сказала Нина и выключила телефон.
Вот так сюрприз! – мысленно произнес я. – Ниночка! Сокровище ты моё! Как я рад… О настроении Нины в момент отключения телефона мог только догадываться.
Проникнув на швейную фабрику, первым делом отправился в Муркину комнату – не терпелось взглянуть на её потомство.
Возле президентского дворца (картонный футляр телевизора, в котором прорезал дырку для входа) возлежал в позе Сфинкса огромный седой старый кот. А по нему комочками катались пять котят – драли, что говорится, за хвост и гриву. Когда за гриву, он вздрагивал ею. Хвост перебрасывал туда-сюда, и два котенка, как угорелые, носились за ним, с ног сшибая друг дружку. А вот если кто-нибудь цапал «сфинкса» за ухо, он бесцеремонно сбрасывал его лапой.
Наверное, дядька-воспитатель – подумал я.
И ещё подумал – а почему их пять, ведь Мурка говорила о четырех котят.
Разглядев, что один был черным, в отличие от пестреньких остальных, решил – должно быть, приемыш.

У меня в этой комнате висел старый плащ – не от дождя, а от пыли. Я бросил его на пол, присел и перетянул малышей к себе. Те с не меньшим энтузиазмом стали отгрызать мне на руках пальцы, кувыркаясь на моих вытянутых ногах. Впрочем, я и сам их опрокидывал на спину, щекоча тугие животики…
Воспитатель-дядька поднялся, встряхнулся и, на меня глянув, с достоинством удалился. Будто произошла смена караула – пост сдал!
Ну что ж – пост принял!
Мурка появилась в разгар веселья.
«Мне доложили, что вы прибыли, Валера».
«Откуда брюнет?»
«Мама его под машиной погибла. Решили разобрать осиротевших котят по семействам. А я запретила кормящим кошкам покидать территорию швейной фабрики. Так знаете, что они придумали? Покормят, уложат потомства спать и на забор или клены залазят – оттуда вглядываются в лица прохожих: так хочется всем поймать кого-нибудь из разыскиваемых преступников».
«Только не надо напоминать о моих обязанностях по проекту «кошачий приют»».
«Я и не напоминаю – просто к слову сказала о черном котенке и желании всех остальных».
«Знаешь что, Мурка, мне не нравится твое имя. «Мурка» - это песня бандитских притонов и для Президента не имя. Я, как человек имеющий право нарекать кошек и куратор проекта приюта «Швейная Фабрика», даю тебе новое имя – Маркиза. А что? Мне нравится. И на то есть две причины. Во-первых, маркизами называли родственников короля во Франции. И во-вторых, это дворянский титул, а ты у нас – Президент республики, и бандитская кличка Мурка тебе не годится. Что скажешь?»
«Пусть будет Маркиза, если тебе так нравится».
«Не «так нравится», а так надо. И население предупреди, что у тебя теперь другое имя. Если услышу от кого «Мурка» - хвост оторву!»
Вновь нареченная Маркиза усмехнулась моим словам и призывно мяукнула. В тот же миг котята её сорвались с моих ног и стремглав помчались за своей мамой, направившейся в картонный дворец.
«Ты куда?»
«Потомство кормить».
«А почему не здесь?»
«Чтобы поели и там же уснули – не таскать же их за шкирку: большенькими стали».
Глубоко мудрая госпожа Президент!
Расклеивая в смотровой комнате портреты беглых и самых опасных преступников России, я вдруг вспомнил строки классика из школьной программы: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда…» Действительно, с каким дерьмом возиться приходиться, чтобы заработать денежки на благое дело.
Взять хотя бы вот эту морду… Симпатичная баба предбальзаковского возраста – Ольга Петровна Пинчук (урожденная Суворова). И совсем не насильник-террорист-маньяк-убийца… а мошенница со стажем, обокравшая стольких пенсионеров России, что за помощь в её поимке правоохранительные органы обещают миллион денег в награду.
Как она действует… Кочует по городам. Под видом работника социальных служб ходит по квартирам одиноких, но состоятельных пенсионеров, нагло врет что-то по поводу пересчета пособий (разумеется, в сторону увеличения), просит что-то показать, что-то подписать, после чего мирно удаляется. А те, у кого она побывала, в скором времени обнаруживают, что их сбережения пропали.
Вот и имя есть, и фамилия, и портрет известен, а поймать не могут уже почти десять лет… Способы её обмана хорошо и давно известны. И месяца не проходит, чтобы по телику в криминально-новостных программах о её новых подвигах не рассказывали, а старики все равно попадают.

Придется кошкам заняться этой мошенницей – появись только она в нашем городе.
Эта мысль зацепила.
Чем прославился Пинкертон? Все считают, что это великий сыщик, сродни Шерлоку Холмсу. Вовсе нет! Это предприимчивый американец, создавший сеть сыскных «агентств Пинкертона» по всем Штатам. Обмениваясь оперативной информацией, они быстро разыскивали и ловили фигурантов новых скандальных преступлений.
Нам надо тоже создать сеть кошачьих агентств для розыска преступников по всей стране. Вот тогда будет настоящий успех. Будут деньги. А из швейной фабрики мы сделаем приют для престарелых котов и кошек, чьи труды пошли на общее благо, а силы теперь иссякли…
Маркиза появилась в смотровой комнате. Не спеша пошла вдоль новых портретов. Такое впечатление, что она читает комментарии под ними.
Ну, до чего ж разумная кошка!
«Эти рожи, Валера, не сложно запомнить. И они действительно могут прятаться в нашей глуши. И даже ещё глуше – в деревнях, например, или садах заброшенных…»
В деревнях? Я встрепенулся. Моя любимая девушка уехала к родителям в деревню. А кто там с ней по соседству живет, мне не ведомо – может даже, некрофилы-убийцы…
Эту мысль высказал Маркизе.
«Что хотите? Отправить туда группу поддержки?»
«Думаю трех-четырех агентов достаточно. И, может быть, Мурзика. Они пошерстят все население. Организуют тамошних кошек в наш филиал. И обеспечат безопасность моей девушки, пока она там».
«Как называется деревня?»
«Сейчас узнаем».
Я набрал Нинин номер.
- Привет, это я. Можешь общаться?
- Я тебя слушаю.
- Как деревня твоя называется? Где находится она?
- Хочешь приехать? Прости, Валера, я к этому еще не готова. И пойми меня правильно – Игорь ко мне приезжал, я его познакомила со своими родителями. Сегодня им только сказала, что он погиб, и вся семья в трауре. А тут ты – новый парень. Меня ветреной свиристелкой сочтут…
- Не собираюсь к тебе ехать. Просто хочу знать – где ты и что с тобой?
- Так звони чаще!
- Это понятно. Но я хочу знать, где тебя искать в случае чего…
- В случае чего?
- Ну, мало ли что.
- Валера, зачем ты меня пугаешь?
- Я не пугаю, но место себе не нахожу – где ты и как ты. Тебе трудно сказать? Просто назови адрес – я буду знать и не приеду просто так, тебя смущать…
- Мне нравится, что ты такой заботливый.
- Нина, я задал вопрос.
- Ну, хорошо. Запомни или запиши – село Воздвиженка, Сосновский район.
- Есть такая железнодорожная станция?
- Платформа, от которой до моего дома километр пёхать.
- Автобусы ходят?
- Не каждый день – только в среду, пятницу и воскресенье. Расписание не помню. Так ты все-таки собираешься приехать? Что я родителям скажу?
- Ничего, потому что я не приеду. Просто знаю теперь и все – сердцу будет спокойней. Если нет ко мне вопросов, я отключаюсь.

- Позвонишь вечером с работы?
- Обязательно.
Отключил связь и Маркизе:
«Теперь знаю адрес. Завтра возьму такси, в коробку посажу Мурзика с тремя агентами и отвезу в село Воздвиженка Сосновского района. Ты не против? Подумай о деталях операции – в библиотеке обсудим».
Тот день у Таисии Павловны по графику был «банным» для кошек. Казалуп на работе, я не против и даже в помощь. Раньше хозяйка таскала их по одному из сарая и купала в ванной специальным шампунем против клещей и блох. Теперь я достал с антресолей большую плетеную корзину, посадил в неё всех шестерых обитателей сарая, накрыл старой шалью и принес в квартиру.
Эту ежемесячную противоблошиную стирку своих питомцев хозяйка считала необходимой и вполне уместной профилактической мерой.
Мытье зверей, скажу я Вам – это целая технология, требующая соблюдения определенной последовательности операций.
Первым в ванну с водой (естественно, уровень – соответственно росту) заскакивал лидер группировки рыжий кот Василий, чтобы показать пример другим. Следом остальные и начинали брызгаться лапами – впрочем, не сильно, так как вода им была по брюхо. Спокойно дают себя помыть шампунем и смыть его душем. Не сильно возмущаются, когда капли воды попадают в глаза, рот-нос или уши – только фыркают и встряхиваются всем телом.
Водные процедуры для всех шестерых занимают целый час. Потом сушка полотенцем и феном, которого они уже не боятся, а любят нежиться под теплыми струями воздуха, волнами гоняющими шерсть по телу.
После этих процедур праздничный ужин для великолепной шестерки, ныне нашедшей склад наркодиллера.
Я спросил Василия между делом:
«Взяли его?»
«Не-а. Посидели в машине, не выходя, и уехали».
Что происходит?
- Валера вы тоже садитесь и ешьте – вам уже скоро на работу, - пригласила Таисия Павловна.
- А как вы их назад понесете?
- Да никак. Пусть просохнут, понежатся. А перед приходом Сидора Ивановича, когда в доме все успокоятся, я их выпущу из подъезда.
- Дверь в подвал на замке, и лампочка горит. Вам не страшно будет одной.
- Я видела.
- А если случится кто запоздалый?
- Да я же хитрая, и кошки мои приучены – сначала выпущу из квартиры, они спрячутся за решеткой подвала. Потом спущусь сама и, если никого нет, открою им подъездную дверь. Не в первый раз мне такое проделывать. Пока ещё не попадалась, - хихикнула моя хозяйка.
А я подумал – могли бы и из подвала уйти, но им приятно внимание хозяйки.
Маркиза рано пришла. Я только Нине собирался звонить, а тут она – с визиткой в зубах нового клиента по теме «налог на любовь».
Это был некто Горбатов Андрей Юрьевич, владелец сети суперсовременных автомоек по всей области. Что он там своего придумал, чтобы удешевить процедуру, я не в курсе, но популярность была сногсшибательная. Автовладельцы туда спешили и зимой, и летом. А уж в межсезонье просто в очередь выстраивались…
Это я к слову о доходах.
Интернет показал, что главный мойщик машин области живет в своем трехэтажном доме на краю города. Имеет семью. Жена – профессиональный адвокат и депутат городского совета. С такой судиться – никому не советую: мало не покажется. Двое детей – мальчик и девочка – оба школьники…

А этот сукин сын приобрел полуторку в городе для студентки молоденькой и частенько бывает там.
Ну что ж, обложим налогом грешника.
Я быстро создал в виртуальном пространстве все, что требуется для операции, и отправил письмо с требованием перечислить пятьдесят тысяч рублей на мой Яндекс счет. Сроку на исполнение – двадцать четыре часа. Иначе последуют разоблачения, и обманутая жена адвокат-депутат устроит ему жизнь – «вам и не снилось»…
«Теперь давай обсудим завтрашние мероприятия», - предложил Маркизе.
«Мурзика и еще трех агентов я предупредила, поставила им задачи. Главная – организовать в селе Воздвиженка наш филиал по типу сарая кота Василия. Пошерстить всех жителей на предмет выявления скрывающихся от закона преступников. И охранять твою невесту от возможных напастей…»
Я бы последним пункт озвученной программы действий поставил первым, но спорить не стал.
А Маркиза продолжила:
«Самое узкое место – связь. К примеру, агенты или Мурзик кого-нибудь обнаружат в селе – как информацию передать тебе? Посылать связных каждый день – один сюда с информацией шлепает, другой туда… Кстати, сколько до этой Воздвиженки километров – можно узнать?»
Я открыл на компьютере карту области, прикинул расстояние от нашего города до села…
«По прямой – ровно сто километров. А дорогами, должно быть, больше».
«М-да, за сутки вряд ли доберутся. Попробовать на электричке? Но и там столько напастей, что вряд ли кто согласится кататься – только самый отчаянный. Другой выход – вам, Валера, ежедневно ездить в Воздвиженку на такси. Полтора часа туда, полтора обратно, там недолго… Итого – три часа. Как вы на это смотрите?»
«Надо подумать».
Маркиза ушла, а я лег на диван и задумался без энтузиазма. Все-таки Президент «Швейной Фабрики» умнее меня во сто крат. Если для неё вопрос оперативной связи оказался непосильным, смогу ли я до чего додуматься. Думал-думал и ничего лучшего не придумал, как позвонить Нине.
- Привет, это я. Удобно общаться?
- Я тебя слушаю. И сразу же объясни – зачем понадобился тебе мой адрес? Я вся извелась…
- У меня есть к тебе предложение. Давай поиграем в сказку под названием «Заколдованный принц».
- Ага, принц – это ты, а я – девушка которая тебя расколдует поцелуем.
- Неплохо бы. При встрече исполним. А сейчас, пока я заколдован чарами злой колдуньи, ты мне подыграешь в сюжете.
- Согласна. А кто эта ведьма?
- Ни та, ни другая – о ком ты сейчас подумала. И это не самое главное. Главное то, что ты должна исполнять мои капризы, иначе я погибну.
- Ты серьезно?
- По сюжету сказки. Так ты согласна?
- В пределах разумного. А в чем каприз?
- Их несколько.
- Излагай.
- Во-первых, с этого момента ты никуда никогда не ходишь одна.
- Мне что-то грозит?
- Пока не пойманы убийцы-некрофилы угроза остается для всех женщин.

- Валера, зачем ты меня пугаешь?
- Обещаешь?
- Да, обещаю – никуда никогда не ходить одной.
- Никогда не останавливаться и разговаривать с незнакомыми тебе людьми.
- Обещаю.
- Дальше калитки не впускать чужих людей.
- У нас Шарик знаешь какой злой – он цепь порвет, если учует нехорошего человека. А еще у меня брат боксер – готовится поступать в высшее военное училище ВДВ. Он всех ребят старше себя переколотил в селе.
- Вот и держись рядом с ним, пока ты там.
- Всё?
- Нет еще. Главная просьба сказочного сюжета. Только пойми меня правильно: я – не псих, не идиот… но так надо – пойми! Вообщем, Нина, у вас есть дома кошка?
- А как же, но кот Пушок. В селе без кота никак нельзя – мыши съедят.
- Ты его любишь?
- Еще бы.
- А он тебя?
- А он теперь спит на моей кровати.
- Это хорошо. Так вот, когда Пушок тебе принесет цветок в зубах, немедленно звони мне.
- Ты прикалываешься?
- Абсолютно нет.
- Тогда что за чушь несешь – кот Пушок приносит цветы. Где это видано?
- Не цветы, а цветок – условный пароль для тебя.
- Ты Пушка знаешь? Значит, ты приезжал тайком. Бродил вокруг дома, с котом познакомился и что-то внушил ему. Ты Куклачев?
- Нет.
- А кто же ты, сторож библиотечный? Начитался книг и свихнулся с ума?
- Нина, пожалуйста, не оскорбляй – все гораздо серьезней, чем ты думаешь сейчас.
- Если ты немедленно мне не объяснишь, что происходит, я отключу связь и заблокирую твой номер.
- Хорошо, признаюсь: я – парапсихолог, обладающий даром общения с человеческим подсознанием.
- Что-то новенькое. Послушай-послушай, так значит ты своим даром привораживаешь женщин. Вот и меня пытаешься охмурить, как Павел Глоба свою жену, а потом бросишь, как он…
- Не надо путать грешное с праведным: они – астрологи, а я – парапсихолог…
- Ты знаменит? Я что-то упустила про тебя?
- Честно признаться, нет. Я еще не достиг высот популярности, но имею дар и его практикую для своей пользы, а не для славы.
- Ничего себе! Вот это я попала! С ума сойти!
- Ты считаешь, что парапсихологи не похожи на обыкновенных людей?
- Не знаю. Вот я, к примеру, обыкновенная.
- Ты очень красивая и порядочная – это твой дар. Только сейчас давай оставим эту тему, а всерьез поговорим, когда ты приедешь. Только о цветке в зубах Пушка помни – как увидишь, немедленно звони мне.
- Хорошо, замнем для ясности твои бредни и давай поговорим о насущном мне.
- Внимательно слушаю.
- Так вот, Валера, если ты намерен ухаживать за мной, то я готова принимать твои знаки внимания – встречаться, общаться, посещать вместе какие-то мероприятия, принимать от тебя цветы… Все, кроме одного – я никогда не стану твоей девушкой.
- Почему? Как это? Что ты имеешь в виду?

- Я имею ввиду секс до брака. Его у нас не будет с тобой… и ни с кем другим. Так я воспитана, и плевать мне на моду… Ты готов к такому?
- Не вопрос.
- Только учти – замуж я собираюсь не раньше, чем закончу институт.
- Готов ждать.
- Тогда у меня все. Впрочем, у тебя полно поклонниц, тебе не придется голодать и томиться – есть с кем резвиться…
- Но ты же будешь ревновать.
- Я и сейчас ревную. Но мужики всегда умели обманывать женщин – даже любимых.
- Я клянусь тебе, Нина, у меня никого еще не было и никогда никого не будет кроме тебя.
Если бы я знал в тот момент на какой клубок удивительных приключений себя обрекаю, давая клятву, то… Впрочем, это другая история.
- Я тоже тебе в этом клянусь. И пойми меня правильно: что-то же я должна подарить мужу в первую брачную ночь. Этот подарок – моя девичья честь!
А ведь я – действительно девственник.
Вот будет потеха обоюдной дефлорации – два неумехи в одной постели.
Странная у меня жизнь все-таки – гоняюсь за кошками вместо девушек. Псих ненормальный да и только… Вместе с даром, о котором уже говорил, остро ощущаю собственное несовершенство. Но дожив до четверти века, палец о палец не ударил, чтобы что-нибудь исправить…
Какие на сегодня дела?
Мне надо бригаду котов отвезти в Воздвиженку. А еще Лариса Ивановна грозилась позвонить – и наверняка пригласит для разговора. С чего начать, чтобы день не потерять? – ведь в 18-00 мне опять на дежурство в библиотеку…
Ломал над этим голову, возвращаясь домой после работы.
Дома свои заморочки.
Казалуп, похоже, вернулся с работы поддатый и ещё догонял, догонял всю ночь до утра… Только я вошел, он окликнул из своей комнаты:
- Валера, зайди-ка. Бушь? – кивнул он на пластиковую полторашку, судя по запаху, самогона.
Я отказался. А у него уже было налито. Он опрокинул стопку в пасть, вгрызся в очищенную луковицу словно в яблоко, прожевал и заворчал непонятно кому.
- Старая шлюха! Сволочь! Попрыгунья! Хамло! Почему она смеет так со мной вести себя? И главное – почему я ей это позволяю? Почему она не боится, что я ей дам в харю? Откуда у неё такая уверенность, что ей кто-то поможет, когда мы вдвоем в одной квартире? Щепка худая! Смотреть не на что, а туда же… Или у неё денег больше, чем я думаю? Гораздо, гораздо больше – просто она не хочет это афишировать, прикидываясь бедной пенсионеркой. Потому и квартирка у неё самая обыкновенная, и одевается скромненько, и не швыряет купюры налево-направо – а бережет, копит. Ох чую, много у неё денег, много – и для кого она их прячет? Но если это так, если это так, то…
Вскинул взгляд на меня:
- Валера, как ты думаешь: наша хозяйка – баба богатая? Давай-ка заглянем ей под подол. Ты её уведешь куда-нибудь и надолго, а я пошарю в её комнатушке… Что надыбаю пополам. Или до срока отправим голубушку в скорбное место и будем наследниками – тебе бабки, мне квартира. Как? Ты в доле?
- Проспитесь, Сидор Иванович, вы перепили, - сказал, постучав себя пальцем по лбу, и вышел.
Вот еще одна угроза. Насколько слова его серьезны? Надо что-нибудь предпринять. Но что?

Жаль, что я не Шварценеггер, привычно подумал о своих физических данных, глянув в трюмо, проходя мимо – дородного хохла мне не побить. Но проучить бы надо да так, чтобы он из квартиры свалил навсегда.
- Любуетесь? – окликнула меня с порога кухни Таисия Павловна. – Вам можно, вы молоды и красивы. И я любила на себя посматривать много лет назад, когда щечки были тугими, а глазки ясными и радостными. А теперь я – дряблая старуха: зеркало не обманешь. Морщин-то, Господи – версты, мили, парсеки… Седина опять же…
- Зато походка балерины! – запустил я комплимент.
Таисия Павловна улыбнулась:
- Завтракать будете или сначала в сарай?
- Похоже, Сидор Иванович ночь гудит. К вам не ломился?
- Нет.
День начался с кормления кошек в сарае, где опять питомцев было всего четыре голодных рта.
«Где народ?» - спросил Василия.
«На задании»
«Что теперь? Опять наркотики? От героина мы город избавили…»
«Не знаю» - ответил лакающий супчик кот. – «Но наркодиллера мы уже пасем. И знаешь, Валерий, у меня складывается впечатление, что для людей единственный источник настоящего наслаждения – это наркотик. Мне их жаль. Они не знают и никогда не узнают истинных глубин наслаждения и восторга, потому что они недоступны их скудным убогим душонкам»
Вот это укол! Ай да Василий, сыщик-философ!
Тут же решил для себя – вот когда закончится возня с организацией приюта для бездомных кошек, сяду за философские тракты на основе кошачих мыслей.

6

- Таисия Павловна, можно я вашу корзину большую возьму?
- Для чего?
- Да понимаете, у Нины мама в школе учительница истории и курирует местный краеведческий музей. А дочка как-то ей подешевке купила в городе на базаре старый дырявый, но настоящий самовар – тот, что с трубой и дровами топится. Увезти никак не было повода да и возможности. И тут я в гости собрался. Она просит – захвати, привези. С комендантом общежития договорилась – мне откроют дверь в комнату и вещь выдадут. Так что…
Вот, блин, заврался!
- Вы едите к Нине? Привет передайте. Скажите, что я ей ужасно завидую. Мне бы скинуть лет пятьдесят, мы бы с ней поборолись за вас.
Ножки стройные, спина прямая, походка – девушки обзавидуются… Сколько же лет народной артистке?
Поставил стул, полез к антресоли. Таисия Павловна поодаль стояла, прислонившись спиной к стене, и за мной наблюдала.
- Самовар, самовар… Я очень люблю фильм «Москва слезам не верит». Помните: там Гоша с Катей познакомились в электричке… и самовар был настоящий.
- Я уже со своей Катей знаком, - ответил, спускаясь на пол с корзиной. – А самовар ждет дорога в музей. Сам же поеду на такси – с электричкой мне не успеть на работу.
- Если будет время, в лес заскочите – грибов наберите. Я вам такой пирог испеку… или пирожки… или пельменей наляпаю… В зависимости от того, что привезете.
- Ой, Таисия Павловна, не до грибов нынче будет – мне же вернуться надо к работе. А до Нининой деревни сто верст с гаком… и обратно. Вот она закончит свои каникулы, мы выберем день и втроем закатимся в лес – грибов наберем, каких захотим.

- Ловлю на слове.
И в этот момент абонент «Лариса Ивановна» выдавил из моей простенькой «Нокии» соловьиную трель.
- Да-да, я вас слушаю.
- Валерий Санин? ГОВД беспокоит. Пеева Лариса Ивановна.
- Я узнал.
- Вы не могли бы ко мне сейчас подъехать?
- Пешком быстрее.
- Ну подходите, с паспортом, договор оформим на ваше вознаграждение.
Начинается! Говорят, у сумасшедших (а то, что я – ненормальный и козлу ясно) стирается налет цивилизации и остается голая первобытная сущность, в которой главными становятся не знания и логика, а чутье и интуиция. Ведь за прошедшие сутки размышлений я так ничего путного и не придумал – как буду выкручиваться на допросе у Ларисы Ивановны? Не знаю. Что соврать, чтобы правды не сказать? Одна теперь надежда осталась – на чутье и интуицию.
Мне стало страшно. Так страшно, как не было, наверное, никогда в жизни. Надо что-то говорить, что-то врать убедительное – ведь правда для меня страшней смерти: запрут в какую-нибудь психушку то ли лечить, то ли исследовать. Прощай жизнь молодецкая!
Нет, правду нельзя сказать. Врать, врать и врать, не оглядываясь по сторонам, не считая потери, не слушая свиста пуль – только вперед!
Пошел переодеваться в свою комнату, а мне хотелось завыть.
Когда принаряженный вышел опять в коридор, стул и Таисия Павловна стояли на своих местах, словно вросшие. А рядом корзина…
- Что с вами, Валера, на вас лица нет.
- В полицию вызывают.
- Зачем?
- Пока не знаю. Может, работу предложить хотят, - уже пожалел, что неподумавши буркнул и напрасно расстроил хозяйку.
- Работу?
- Ну да. Мы же, ведомственные сторожа, стоим на учете и периодически проходим инструктаж во вневедомственной охране. А у меня высшее техническое образование. Мне прошлый раз предлагали перейти в органы внутренних дел.
- А вы соглашайтесь – будете офицером. И главное – там зарплата гораздо выше – не то, что в вашей библиотеке. А вам теперь о семье надо думать. Только проситесь в аналитики, в тишь кабинетную, а то отправят в оперативники, а там – стрельба-пальба и кровь рекой… Спаси, Господи!
- Ну, не знаю. Посмотрим.
Шел быстрым шагом – до ГОВД от моего дома не очень-то далеко – и думал-думал… Зачем, зачем это мне? Все эти оправдания, все эти слова о моих способностях. Ну, нашел я наркотики, и слава Богу. Нет, им все надо знать про меня – всю подноготную моих успехов… Да еще в протокол записать. И в суде свидетелем представить. Убьют бандюки меня к чертовой матери…
Нет-нет, ни за что на свете правды нельзя говорить. Чтобы ни случилось, надо врать.
Но в кабинете у Ларисы Ивановны действительность оказалось гораздо лучше, чем я предполагал.
- Ну, молодой человек, поздравляю вас. Наркотики доставили, взвесили, оценили – тридцать один килограмм чистейшего героина. Неплохая добыча!
- А наркодиллер?
- Сидит в СИЗО.
- Как же вы его раскрутили?

- Ну, не я – оперативники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. А раскрутили как лоха – и не в квартире, а у его тайника.
- Тайны следствия сохраняются?
- Для вас нет. Все до банальности было просто. Подкараулили у подъезда клиента в ломке. Определили в обезьянник и подсадили к нему нашего человека. Через час они уже были друзьями. А через два, когда выпустили, прямиком отправились на квартиру к нашему фигуранту. Оперативник под прикрытием оплатил дозу приятеля, а когда тот ушел, такой разговор повел. Мол, он живет в деревне, а рядом стройка века областного масштаба. Каждый вечер приходят гастарбайтеры за самогоном и просят наркотики. Вот и сбросились всем селом, чтобы немного подзаработать. Пачку денег дилеру показал и наивно так спрашивает: «На сколько хватит?» У того глаза от жадности из орбит повылазили – говорит: «Килограмм потянет». Договорились на вечер. Сотрудник ушел, а торговец помчался за своим джипом в автомастерскую. Потом к тайнику. И взят был там под белые руки и снят на камеру с поличным…
Лариса Ивановна рассказывала, а пыльцы её шелестели по клавиатуре компьютера.
- Знаете на сколько оформляю наш договор и заявку в финансовое управление министерства?
Я плечами пожал в неведении.
- За вычетом подоходного налога по договору об оказании услуг органам внутренних дел вам перечислят ровно триста тысяч. Вот распишитесь.
Договор был оформлен на трех листах. Принтер тут же его выдал.
Я пробежался глазами, зацепившись взглядом за шестизначную сумму, и подписался у галочки, поставленной симпатичным майором полиции.
Лариса Ивановна его отсканировала и снова обратилась к компьютеру.
- Все. Заявка ушла. Деньги вам на счет в «Альфа-банк» придут в любой момент.
Закончив с делами денежными, хозяйка занялась подготовкой чайной церемонии. Кроме напитка было печенье, шоколадные вафли и конфеты…
- А теперь расскажите, как вам все удалось.
Началось!
- Прежде всего мне бы хотелось поговорить с вами, Лариса Ивановна, о конфиденциальности. Ведь я же благое дело сделал – так? И еще не раз буду вам полезен. Но если мое имя занесут в протокол, а потом свидетелем потянут на суд, то карьера моя частного сыщика тут же закончится – либо бандиты прирежут в темном углу, либо оперативники затаскают по светлым – помоги, мол, приятель… Как сделать так, чтобы я общался только с вами и никуда более меня не привлекали? Возможно такое?
- Вы хотите сказать, что оперативники отдела по борьбе с наркотиками не должны вас включать в свои протоколы?
- Было бы здорово.
- А премию за находку вы им отдадите? – лукаво улыбнулась Лариса Ивановна.
- Ну, это лишнее. Премия – это от вас. А они пусть борются за свои показатели. За то им зарплата, медали, звания и благодарности… Но если это как-то связано с некими служебными нарушениями, я готов вам компенсировать из суммы премии – скажите сколько…
- Вы что, мне взятку предлагаете? – точеное личико Ларисы Ивановны покрылось красивым румянцем. Она встала и прошла к окну, что-то разглядывая там, внизу.
Я, глядя на неё во все глаза (уж больно момент критический: захоти она, и я из тайного агента переквалифицирован был бы в подследственные), обнаружил, что у майора полиции и ножки точеные. Красавица да и только! Если, конечно, вглядеться, забыв о её работе…
Пауза несколько затянулась.
Потом Лариса Ивановна, не оборачиваясь ко мне, тихо сказала: