Харка пожевал безвкусных кореньев. Прилёг набок – так меньше чувствовалась боль – и спросил:
- Зачем ты живёшь в норе?
Старуха:
- В ней я чувствую стоны земли. Поверь, она печалится каждой смерти.
- Люди и животные всегда убивали друг друга.
Старуха махнула рукой:
- Спи, тебе нужен покой – тело само залечит раны.
Харка положил руку под голову, закрыл глаза. Сон не шёл. Удивительная старуха! Живёт одна. Питается растениями, и гостя напотчевала какой-то гадостью. Говорит о своей связи с Землёй, её обитателями. Наверное, свихнулась, и её прогнали из родного племени.
Харка открыл глаза и увидел, что старуха шипит, беседуя с ядовитой змеёй. Та, внимая ей, качала маленькой треугольной головой. От удивления у беглеца пересохло во рту. Наверное, он уснул и видит сон….
Харка проснулся ночью весь дрожа – холодная роса выпала на траву вокруг и на него, заставила покрыться тело гусиной кожей. Он встряхнулся и сел – боль унялась и не мешала ему двигаться – бежать, скрываться, нападать. До рассвета оставалось недолго. Хранитель научил его определять время по звёздам, хотя их расположение всё время меняется в зависимости от времени года.
Он протёр глаза кулаками, но старухи не увидел – наверное, почивает в своей норе. Костёр погас, но тонкая струйка дыма намекала на жизнь огня под слоем пепла. Харка почувствовал, дрожь его не только от ночной прохлады – воздух был наполнен тревогой и страхом. Костёр мог отогреть душу. Харка кинул веток на пепел и дунул под них. Запах дыма защекотал ноздри.
Из темноты донёсся крик козодоя. В траве возились и шебуршали грызуны. Подобно зимнему морозу, тревога, растворённая в воздухе, пронизывала душу холодом точно так же, как утренняя роса заставила коченеть тело. Как охотники распознают опасность по запаху, Харка чувствовал её нутром. В следующее мгновение он увидел волка. Огромный чёрный зверь вышел на свет костра. А может, он лежал в траве и только что поднялся? Двигался он бесшумно, словно Дух, и огонь отразился желтым блеском в его любопытных глазах.
Харка схватил горящую головню и замахнулся на зверя:
- Кыш отсюда!
Животное скакнуло в темноту. Из норы показалась голова старухи.
- Что стряслось?
- Большой чёрный волк.
- Он всегда приходит на рассвете. Это он уступил мне своё жильё.
- Ты понимаешь его язык?
- Я могу с ним разговаривать.
- Откуда это у тебя?
Сон убежал от старухи – она выбралась из норы и подсела к разгорающемуся костру.
- Зло исчезло само, если бы люди научились есть траву, а не тех, кто её пожирает.
- Но люди не могут жить, просто питаясь травой. Да и не захотят, - возразил Харка.
- Если бы люди научились есть траву, то никому не пришлось бы голодать, - упрямо повторила старуха и добавила. – Я чувствую, ты не такой, как все – ты не станешь смеяться надо мной, моими мыслями и словами. Я чувствую – ты можешь понимать животных.
Он посмотрел в её глаза. Её волосы отливали при свете костра снежно-белым блеском. Она была костлява и после сна совсем слаба – казалось, чихни, и она переломится пополам, как порыв ветра зимой ломает высохшие травы. Но каким мужеством и страстью горят её глаза! Какая светится в них сила!
|