[santehlit]

День был жаркий. Ветер гонял столбы пыли за трактором и боронами. Чёрные грачи и белые чайки неотступно преследовали и подгоняли криками, ненамного отвлекая внимание от нудной работы.
За дорогой на картофельном поле работали женщины на прополке. Закончив очередной прогон, Егорка остановил стального коня, спрыгнул на мягкую землю, направился к женщинам напиться.
Маша была ближе всех. Лицо обветрено, густая копна волос выпиравших из-под косынки волновалась под ветром, стегая по плечам. Голову держала прямо, смотрела дерзко, с вызовом. Но на просьбу откликнулась с охотою - бросила тяпку, пошла к табору в тени тополей.
А уж бабы галдят:
- Гляньте-ка, Машка и тут успела кавалера подцепить.
- Ага, из куста натяпала.
- Смотри, как задом-то выводит. Ну, держись МТС – быть тебе полонному.
А ей было жарко и утомительно стучать тяпкою по сухой и пыльной земле – пусть кричат. Пока Егор пил, приглядывалась - лицо у него открытое, доброе, а глаза голубенькие с хитринкой.
Руку протянул:
- Меня Егором зовут.
Обратно шли рядом, и расстались не сразу.
Притихли бабы. А когда, чуть позже, Маша сдёрнула косынку, распрямила усталую спину, разметала по плечам природные кудри густых волос, глубоко вздохнула, высоко подняв большие по-бабьи, упругие по-девичьи груди, и подол платья над загорелыми коленями, залюбовались – красавица, ей и арканить молодого эмтээсника.
Отгремели июльские грозы, вот уж полетели, блестя на солнце, августовские паутинки, а по ночам падают на землю холодные обильные росы. Их любовь всё не кончается. А может, и не начиналась ещё?
Егор своего добивается, Маша не уступает.
Иной раз нацелуются до одури, парень за живот схватится:
- Всё, хана мне, не дойду до дома. Зачем так мучаешь меня?
- Затем, чтоб уважал - я ведь девушка, не разведёнка какая-нибудь.
- Да разве ж я тебя не уважаю?
- Тогда женись – и хоть всю ночь напролёт, хоть каждый день, когда захочешь.
- «Женись», а армия.
- Вот видишь, сам на службу собираешься, а мне с позором тута жить?
- А ждать-то будешь?
- Спрашиваешь!
- Боюсь, не дождёшься - ты вон какая краля!
- Девкой-то, конечно, трудно ждать. Порченой – сам придешь, не поверишь, скажешь: по рукам ходила. А замужней женой да под присмотром свекрови, как тут не дождёшься?
- Разумная ты, Машка, аж с души воротит.
Озорная улыбка преобразила Машино лицо, голос зазвенел над притихшими избами, отразился от леса за околицей:
- Меня миленький не любит с числа двадцать пятого,
Что же с ним изделала любовь распроклятая!
С другого конца деревни откликнулись не менее озорной частушкой. На голос пошли и нашли девчат - скучно им стало без гармониста в душной избе. С ними и парни, потерявшиеся было, подвыпившие, дымят нещадно, гогочут, матерятся, девчат щипают, те визжат – обычная деревенская гулянка.
Егор, ни мало не тушуясь, подтолкнул одного задом с лавки:
- Брысь!