[santehlit]

- Тогда испытай, сын божий, ад на земле! – сказал Кабан.
Ребра ожгло болью.
- Иисус терпел и нам велел, - прошептал, прикрыв повлажневшие глаза.
Кто-то из рыбаков шумно вздохнул – будто охнул.
Стало легко. Вместе – всегда легче.
Это было удивительно – меня стегали, а я вслух молился, не зная ни единой молитвы прежде. Может, самогипноз? Или генная память предков? Но какая разница, если помогает. Лишь бы не рыдать, не извиваться от боли, не просить пощады – не делать того, что дикарь этот ждет от меня. Да я кричал, но кричал молитвы к Создателю – чем больнее, тем громче.
- Скалишься? – покривился Кабан и отбросил измочаленный прут, все занозы которого в моем теле.
А я, наверное, сошел с ума - улыбался. Когда рвут кожу на живом человеке – это не только больно, это смертью грозит. А смерть – избавление.
- Вы – братья мои, - сказал осипшим голосом. – У нас один общий отец. Мы должны друг друга любить.
- Ты что, калека, жить устал? Сейчас я тебя проткну!
Кабан в сердцах сплюнул и взялся за копье – цветовая насыщенность его лица приобретала все более интенсивный оттенок.
- Эй! Эй! Эй! – рыбаки всполошились, вцепились в него. – Что же мы будем продавать, кроме плота?
- Эй, вы там! – невежливо рявкнул крепкий мужик, подходя. – Когда наругаетесь между собой, не забудьте поздороваться: перед вами хозяин дома.
- Добра и здоровья вашему дому, - кивнул Кабан. – А сунешься в наши дела, накостыляем.
- Да ну? – повел широченными плечами мужик.
- Дурак, да? – спросил мой хозяин. – Один с четырьмя…
Мужик моментально сделался серьезным, и следа дурашливости не осталось.
- Дык дерутся умением, а не числом.
Кабан тут же ощерился и бросился на мужика. Тот бешено закрутился, раздавая хлесткие удары всем четверым. Я размашисто крестился, изображая неистовую молитву.
Мужик взаправду драться умел – одному саданул по коленной чашечке, да и другому: чего мелочиться? Двум другим по почкам надавал.
- Бежим! – крикнул один рыбак.
- А убежим? – крикнул второй.
Самое время – Кабан хрипел и рвался из крепких рук мужика.
- Нам повезло! – крикнул третий и первым бросился наутек.
Кабан таки вырвался и припустил вторым с поля боя.
Конечно, это было его удачей – задраться и убежать с разбитой харей.
Мужик проводил всех веселым взглядом, обернулся ко мне:
- Бойцы так себе, но в одном хороши – бегают резво, ажна зайцы лысеют от зависти к ним. Мне кажется, ты их уже не догонишь.
- Не кажется.
Победителю вольно шутить.
- Ну а ты кто такой? – спросил, разглядывая меня.
А я был готов обливаться слезами радости. Блин! И думал, думал, думал – кем бы прихериться?
- Мне нужна помощь. Очень нужна. Вы единственный в этом городе, к кому я за ней могу обратиться.
- А что ты тут руками-то колдовал – бесноватый?
- Молился за вашу победу.
На грубый прогиб усмехнулся презрительно – живи пока, пригодишься. И ушел.