В дискуссии с Алексом Мочалкиным он попенял мне, что я захожу на иные форумы, тем самым повышая рейтинг нелюбимых мне сайтов.
Действительно, я слежу за темами, обсуждающимися на других форумах. Иногда там можно увидеть своих друзей и поболеть за них в дискуссиях.
Так уж случилось, что за время моего пребывания на «Избе» у меня сформировался определенный круг и друзей, и оппонентов. После развала этого сайта как более или менее серьезной дискуссионной литературной трибуны, практика литературного оппонирования по-сути угасла.
Но жизнь не стоит на месте. Новый форум Общелита мог бы стать хорошей ареной для продолжения этих дискуссий. Там я планировал выставить по меньшей мере две темы - о шутовстве и о Достоевском. Вот первая.
В подобного рода темах большинство моих оппонентов предпочитают не утруждать себя собственной риторикой, выставляя какую-то, с их точки зрения, статью из интернета, давая «затравку», потом же лениво пользуясь стандартными, во многом изжившими себя ссылками, типа «резолюции ООН», простынями – цитатниками с нацпотовских и коммунистических сайтов, письмом Куприна Батюшкову, а главное для этой темы – многочисленными антисемитскими высказываниями Ф.М. Достоевского.
Я решил поступить иначе. Выдвинуть версию.
Заинтересовавшись темой просто-таки животного антисемитизма Ф.М. Достоевского, я вновь обратился к двухтомнику его писем, публикациям воспоминаний о нем, к тем или иным произведениям Федора Михайловича. Все больше вчитываясь, прихожу к выводу, что антисемитизм Достоевского был основан отнюдь не на каком-то особом видении, не на идеологии, не на его религии вовсе, но на констелляции некоторых более прозаических факторов, таких, например, как сопутствующих тяжелой эпилепсии писателя специфических изменениях характера, патологическом стремлении играть (Достоевский был не самым удачливым игроком), - как следствие – больших долгах и зависимости от ростовщиков, которыми нередко и являлись евреи. Известно, что Достоевский крайне много занимал, но долги отдавал годами.
Мятущаяся, ищущая идеала и любви душа писателя никогда не могла принять факта зависимости от еврея.
Но и пусковой механизм все равно должен быть. Некий факт, событие, неудача, травма…
Есть еще одно предположение, не подкрепленное доказательствами. Персонаж Исая Фомича из «Записок из Мертвого дома», который является приятелем главного героя Горянчикова, выписан автором без животной злобы к этому еврею. Видимо, тогда еще Достоевский антисемитизмом «не страдал». Возможно, конечно, что творчество писателя во многом самостоятельней его личности?
Пока я не нашел, честно говоря, пусковой механизм патологического антисемитизма Достоевского, но рискну предположить, что он относится к годам после 1860-х, то есть после выхода в свет «Записок».
Кроме того, читая Достоевского, вполне можно причислить его и к русофобам, и к полякофобам, и… и… и…
И?
Поделимся мнениями. Только просьба не переходить на личности и не оскорблять друг друга. Тема тонкая и обсуждение должно быть тонким.Мы не на «Избе»…