Зинаида Миркина о лете, лесе и самом главном

[Софийя84]

* * *
Бог говорит со мной морями,
Бог говорит со мной лесами,
Бог всем молчаньем говорит.
И в час, когда я Бога слышу,
Я становлюсь деревьев тише,
И тайный смысл душе открыт.
Открыта суть миропорядка,
И сфинкса древняя загадка
Разгадана душой моей.
И в выси неба, в даль морей,
В немеющую бездну ночи,
Не отрываясь, очи в очи
Гляжу сквозь голых веток сеть,
Чтоб смерть саму переглядеть.







Нет, не мыслью, не умом -
Всей собой Душа узнала
То, что было до начала.
То, что будет за концом.
Этот самый тихий зов,
Эта тайна мирозданья
Познается лишь в молчаньи
За словами и до слов.
Говорит сверкнувший лед
Или в ветках блеск небесный,
Что отчаянью - нет места,
Что отчаяние - лжет.

[Софийя84]

* * *
Бог говорит со мной морями,
Бог говорит со мной лесами,
Бог всем молчаньем говорит.
И в час, когда я Бога слышу,
Я становлюсь деревьев тише,
И тайный смысл душе открыт.
Открыта суть миропорядка,
И сфинкса древняя загадка
Разгадана душой моей.
И в выси неба, в даль морей,
В немеющую бездну ночи,
Не отрываясь, очи в очи
Гляжу сквозь голых веток сеть,
Чтоб смерть саму переглядеть.





Нет, не мыслью, не умом -
Всей собой Душа узнала
То, что было до начала.
То, что будет за концом.
Этот самый тихий зов,
Эта тайна мирозданья
Познается лишь в молчаньи
За словами и до слов.
Говорит сверкнувший лед
Или в ветках блеск небесный,
Что отчаянью - нет места,
Что отчаяние - лжет.


***

I
В осенний холод утром ранним
Пожар листвы в моем окне.
Моих деревьев умиранье
Переполняет сердце мне.
Дохнувшей вечности примета -
Переполняющий покой.
Деревья истекают светом ...
Так смерть бывает и такой?





II

Покой... покой... Разлив покоя
И рдяных листьев пламена.
О, Боже, что это такое,
Пред чем душа растворена?
Лес в разноцветие одетый, -
Клен в золоте, рябины кровь.
Деревья истекают светом,
Но свет есть Божия любовь
И вот как будто к изголовью
Приник в великой тишине Бог,
истекающий любовью,
Бог, этот мир дарящий мне.



***

Лес горящий, лес осенний...
Каждый лист - уже звезда.
Умиранье-углубление -
Ухожу невесть куда...
Только вы не верьте слухам,
Будто Бог оставил нас.
Ведь святым наполнен Духом
Умиранья каждый час.








***

Зачем горит осенний лес?
Чтоб выжечь там, во мне,
Сквозь плотность - вход в простор небес,
Дорогу в глубине.
И потому осенний свет
Прокалывает тьму,
Чтоб выжечь суету сует
И, может, смерть саму.

[Софийя84]

***

I
Осенний лес снежком украшен.
Деревья стынут в тишине...
О только б медленностью вашей
Сегодня заразиться мне!..
Неспешный путь, такой далекий,
Нас уводящии за края...
Иной масштаб, иные сроки -
Дыханье инобытия.
И, наконец, я снова знаю
Всю глубину и ширь и высь.
Вот что такое жизнь иная:
Ты сам - иной... Не торопись...




II

Ледком подернута лесная
Река. Плывет морозный дым...
Приходит смерть, напоминая,
Что сердцу надо стать иным.
Пришла пора остановиться.
Накатанный оставить путь,
Почувствовать свою границу
И за границу заглянуть.
И ты-ни мало и ни много,
Вдруг выпадаешь из времен,
Чтоб предоставить делать Богу
С собой все то, что хочет Он.
Мгновенье ледяного страха,
Боль, исказившая черты...
Господь, Ты нас лепил из праха
И вот-нет праха. - Только Ты.
Твое великое Дыханье-
Твой Дух вошел сейчас в сердца.
Приходит смерть напоминаньем
О Не имеющем конца,
О Не имеющем начала,
О Восстающем из огня.
Когда я Бога провожала
Мой Бог уже встречал меня.







***

Земля кленовым золотом покрыта.
Весь лес осыпан золотым дождем,
Как будто бы в ладонях Божьих слиток
Расплавился и стал живым огнем.
Свершится что-то... Что - еще не знаю,
Но только грудь предчувствия полна.
Зачнет ли сына новая Даная
Иль мертвые очнутся ото сна?...





***
Есть странный час, час застыванья,
Час предстоянья, может быть, -
То напряженное вниманье,
Когда чуть видимая нить
Тончайшей ветки в небо вдета,
И с ней другая сплетена.
Как будто проступают где-то
Судьбы незримой письмена,
Как будто кто-то знаки чертит
В дохнувшей холодом глуши,
И мы читаем, что посмертье
Есть углубление души.
Да, углубление, продленье
За видимость, за окоём. -
Туда, где мы, как лес осенний,
Все сбросив, Богу предстаём

[Софийя84]

Из книги «Проникновенье света»


А Господь молчит – ни слова.
Только что ни день – обнова,
Что ни утро, что ни день –
Вслед за вишенью сирень.
Что же в будущем мгновенье
За опавшею сиренью?
А Господь – само молчанье,
Ни словца, ни обещанья.
Только белка на сосне
Быстро подмигнула мне:
Посмотри-ка, подоспели
Шишки красные на ели,
И залился соловей,
Громкой радостью своей
Пронизав весь лес сосновый.
А Господь молчит, ни слова.



Между мною и тобою –
Небо сизо-голубое.
Между мною и тобою –
Древних сосен высота
Между мною и тобою
Шум далекого прибоя,
Шум далекого прибоя,
Шорох близкого куста.
Мы сидим с тобою рядом,
Взгляд встречается со взглядом,
И судьба сплелась с судьбой.
Час глубинный. Бессловесный.
И Вселенной всей не тесно,
Да, Вселенной всей не тесно
Между мною и тобой.



Под легкий птичий пересвист,
Под перезвон синицы,
Когда растет на ветке лист
И в сердце Бог стучится…

Под тихий листьев разговор,
Под этот шорох вещий,
Когда стучится в грудь простор
И над водой трепещет

Вот тот, всё тот же самый Дух,
Что в первый день пророчил,
Вот тот, что разверзал нам слух
И открывал нам очи…

И чувствует Его вода,
Земля, листва и птица…
О, что, о, что с тобой тогда,
Душа моя, творится!



Непроходимая граница.
Ничто уже не просочится
С той стороны. И нас не слышат
Те, кто корней подземных тише.

Совсем не слышны наши громы
На тех просторах невесомых.
Но наших душ малейший шорох
Как гром звучит на тех просторах.

На тех невидимых глубинах,
Где мы и мертвые едины
И где на нашу речь без слов
У них уже ответ готов.

Да, их таинственный ответ –
Из темноты встающий свет.



Время наполняется любовью,
Время – это тайное движенье
Света. К вечной жизни предисловье –
Душу озарившее мгновенье.
Может быть, когда-нибудь застынет
Краткий миг. Окаменеет пламя.
И тогда звездой в небесной сини
Изнутри светиться будет камень.

[Софийя84]

Зинаида Миркина
Хождение по водам
© Миркина З. А., 2015
© Центр гуманитарных инициатив 2015





Я посвящаю книгу эту (впрочем, как и всё, что делаю сейчас) моему мужу Григорию Померанцу, всегда живому во мне.
И ещё одному человеку, которого мы оба чувствовали как возможного продолжателя всего того, что делали мы, – Роману Перельштейну.
Он называет себя нашим учеником. Но что такое ученик?
Один восточный мудрец сказал: «Учителей много. Дерево может быть учителем. Учеников нет». Мы с Григорием Соломоновичем оба всегда чувствовали себя учениками. Учениками дерева, неба, моря. И Того, кто их создал и просвечивает через все свои создания, если они достаточно прозрачны. И, может быть, делом своим мы ощущали опрозрачивание этого мира.
Таким же учеником, посвящающим себя этому же делу, чувствуем мы и Романа Перельштейна. Поэтому я посвящаю эту книгу ещё и ему.
Зинаида Миркина

* * *

Пойти по водам – это значит
Услышать зов, Господню весть.
И из разлившегося плача
Родится песнь,
Любовь и тихая свобода,
Хоть рядом грозно дышит смерть.
Зыбь подо мной… Иду по водам,
Нащупав внутреннюю твердь.






Раздел I. Реальность выше, чем мечта


***

Ты стал одним с деревьями седыми.
С большой берёзой стал совсем одним.
На камне скупо вычерчено имя.
Снежинки тихо кружатся над ним.

Ты стал одним с той жизнетворной силой,
Что на уста мои кладёт печать.
Так вот что мне берёза говорила,
А я не знала, что ей отвечать…


***

На кладбище невиданные клёны,
Невиданной гигантской вышины.
И в этой вышине густо-зелёной
Мирские шумы вовсе не слышны.

Здесь тишина сгущается, как в храме.
Она уже почти воплощена.
Здесь тишиной становимся мы сами,
И тает неприступная стена
Меж тьмой и светом, меж живым и мёртвым.
Вопрос замолкни! Мысль, остановись!
Граница меж двумя мирами стёрта.
Не жизнь и смерть – незнаемая жизнь.


***

Сегодня так, как будто я
Без никого, с тобой вдвоём.
Недвижность полнобытия.
Молчащий мир. Притихший дом.

Я с миром всем наедине.
Омыта тишиной лесной.
Весь лес – во мне, весь мир – во мне,
А это значит – ты со мной.

Душа – над болью, над судьбой.
Душа полна, а ум мой нем.
Ведь я наедине с тобой,
А это значит – с миром всем.


***

В лес тихий, как в лицо твоё,
Гляжу до самоиссяканья
И вижу – инобытиё
Того, единого Дыханья.

Нет черт в последней глубине,
Но разве Дух живой очерчен?
Сейчас биенье слышно мне
Остановившегося сердца.

И я до полной наготы
С души снимаю слой за слоем,
До точки той, где я и ты
Опоены таким покоем!..


***

Не отвлекай, не окликай, не трогай –
Дух собран и на части не делим.
Ведь красота есть послушанье Богу,
Слиянье с Ним и наполненье Им.

Что это значит? О, что это значит?
Что знал распятый, одинокий Спас?
Что этот мир, что видит каждый зрячий,
Весь рядом с нами, но ещё не в нас.

А если б в нас, а если б эти дали,
А если б этот лес и эту высь
Мы внутрь сердца собственного взяли,
То вправду б миллионы обнялись.


***

Июньский ветер нежный, слабый
Верхушки лип качнул слегка.
О, если б мысль моя могла бы
Быть, как деревья, высока!

Нам кажется – исхода нету.
Мы за слезой утрём слезу.
А там, вверху живут ответы
На всё, что так гнетёт внизу.


***

Какая тишь в лесу и в поле!
Вдали теряются края.
Есть что-то, что намного боле,
Гораздо более, чем я.

Столетний дуб, от солнца застя,
Чуть шепчет, ветки наклоня.
Кто б знал, какое это счастье –
Вот то, что более меня!

Что больше всех земных историй,
Всех наших страхов и тревог.
Ведь есть, о, есть на свете море!
И есть молчащий в сердце Бог.

[Софийя84]

***

А души могут встретиться лишь в храме –
Нерукотворном или рукотворном,
Там, где деревья спутались ветвями,
Иль в темноте сплелись друг с другом корни.

Там, где сердца обнажены до глуби,
Где нет чужих – одни единоверцы,
Где так глубоко и так полно любят,
Что ничего не встретишь, кроме сердца.

Под гулким сводом иль в зелёной чаще,
Там, где пространство Божий Дух наполнил…
Сойдёмся в храме, только в настоящем!
Сойдёмся только в Истине безмолвной.


***

Вхождение в беззвучный тайный ритм.
Вхожденье в ритм, не различимый ухом.
Вот в тот, который нашу жизнь творит
И нас поит животворящим духом.

Беззвучный ствол растёт в лесу немом.
В беззвучном ритме новый лист родится.
Когда мы все в творящий ритм войдём,
Тогда наш мир земной преобразится.


***

Не сдаться, не сдаться, и нощно и денно,
Во тьме и на ярком свету
Идти, как деревья, идти неизменно,
Не в стороны, а в высоту.

Я в пустоши тихой, в разросшейся чаще,
Где липа с сосною сплелись.
Спасибо высоким, спасибо молчащим
За перст, указующий – ввысь!


***

Не знаю я, что было до начала.
Не знаю я, что будет за концом.
А небо долго – долго догорало.
Я с ним была одна к лицу лицом.

Такая ширь в пространстве заоконном!..
Вдали – последний проблеск багреца.
Я знаю лишь, что грудь моя бездонна,
Я знаю лишь, что нет любви конца.

Не ведаю, что сбудется со мною,
Что развернётся где-то впереди,
Но ведаю, что царство неземное
Находится в моей земной груди.

[Софийя84]

* * *

Благодарю тебя, мой лес,
За тихие твои уроки.
За то, что жизнь возможна без
Дел суетных и слов жестоких.

И встреча капли и лучей
Есть главное моё богатство,
И лишь на дне души моей
Мои сокровища хранятся.

Как сосны, истина проста,
Как луч, зажёгшийся мгновенно.
Жизнь Духа – это нищета,
Та самая, что так блаженна.


* * *

I

Жизнь – это с Богом разговор.
Не тот записанный, вчерашний,
А несмолкающий, всегдашний,
Который длится до сих пор.

Из сердца в сердце – напрямик,
Так, как внезапный птичий вскрик,
Как стук дождя, как блеск лучей
Среди намокнувших ветвей.

Бог говорит мильоны лет
И жаждет получить ответ
Без толмачей, без толстых книг,
Из сердца в сердце – напрямик.

II

Что делать, если вечно слышу
Среди лесной глубокой тиши,
Из далей, потерявших край,
Твой жаркий шёпот: «Отвечай!»

И, все дела свои кончая,
Я отвечаю, отвечаю.
И никогда не устаю
Шептать своё «люблю», «люблю!»

Ну, так, как петь – лесная птица,
Как солнце и звезда – светиться.


* * *

И оторваться невозможно
От нежности великой Божьей,
От тающего поднебесья
Над потускневшим чернолесьем.

И в невозможности отрыва,
В соитьи этом молчаливом
И есть всё то, что сердцу надо, чтобы не убояться ада,
Чтоб выдержать безмерность боли
И выполнить Господню волю.