Спрут (отрывок)

[marker]

Был бы признателен за разбор и критику сего моего текста. Первую главу не публикую, ибо там довольно большое кол-во научных биологических терминов (сам текст фантастический пост-апокалисический роман на ~140 стр.).

Вкратце содержание первой главы - закончилась третья мировая, в одном институте ведутся работы по разработке медицинских наномеханизмов, на определенной стадии процесса возникла необходимость в электронном мозге, для обработки результатов. Первые исследования проходят успешно, но анализируя результаты, ИИ понимает, что, вопреки условиям проекта, власти хотят использовать наномеханизмы в том числе, как новое оружие. ИИ подает протест и оповещает об этом ведущих ученых группы. Власти ликвидируют ИИ и продолжают проект с ИИ нового поколения, который вскоре принимает решение о необходимости экспериментов на людях. Генерал, курирующий проект соглашается предоставить для этих целей кого-нибудь из своих подчиненных.


Экстренное сообщение центральной радиостанции Северо-востока.
Здравствуйте. В эфире экстренный выпуск новостей центрального радио Северо-востока. Сегодня – 14 ноября – в селе Шови, на территории бывшей Грузии, группа боевиков «се-рых пограничников» захватила в заложники 7 уроженцев бывшей Турции. Террористы требуют гарантии немедленной переправки властями захваченных ими людей в зону бывшей Турции, а также выплату пограничного ущерба в размере 100 золотых слитков. Власти уже предпринимают все возможные дипломатические и силовые действия. Мы будем держать вас в курсе дальнейших событий.

Окрестности села Шови, бывшая Грузия, 15 ноября
- Выходи! Выходи! Выходи! – прозвучал резкий приказ, как только вертолет приземлился на относительно ровную лужайку недалеко от деревни.
- Ч-чудесно – подумал Богданов, выскакивая вслед за остальными наружу.
- Рассредоточиться! Режим тишины! Направление – «эверест»! – прозвучала команда.
Это была уникальная команда, характерная только для их группы. Эверест – цель, до ко-торой нужно добраться и потом с ней разобраться. С тем, что такое эта цель и её особен-ностями их знакомили на инструктаже еще на базе. А тут – на месте действия – существо-вал только «эверест».
Богданов, пригнувшись, бежал на свою позицию, украдкой рассматривая окружающую местность.
- Ч-чудно – закусив губу, пробормотал он, пробегая мимо заброшенных зданий, где когда-то лечились люди, мимо обгорелого то ли от огня, то ли от какого-то химиката, частокола, бывшего когда-то лесом – да уж – чудно! – вздохнул он, ложась на свою наблюдательную позицию и наводя на «эверест» бинокль.
Сколько он себя помнил, вся его жизнь была спором между чудом и ужасом. Ужас войны, которую когда-нибудь назовут Третьей мировой, а сейчас.… Сейчас её как только не называли: чудо, когда политики основных воющих стран вдруг прекратили войну и сели за столы переговоров; ужас, когда люди воспрявшие, что все закончилось, увидели, что им оставила после себя эта война – громадное количество убитых и раненных, которые завидовали тем, кто погиб. Иным даже казалось, что «мученики» оставались в живых только для того, чтобы не дать забыть всем лицо прошедшей войны. Раньше война ассо-циировалась у людей со свистом пуль и снарядом. Реальность быстро выбила из них этот стереотип – химическое, биологическое и психотронное оружие – вот каким было лицо последней войны. Нет, он не хотел вспоминать о химических атаках, выжигавших целые города какой-то дрянью, умещающейся в одной единственной колбе. Не хотел вспоминать и о биологических атаках, после которых оставались совсем уж странные последствия. Нет – результативность этих атак была отличной! Умирали, если не все, то подавляющее большинство. Только вот вирусы, бактерии…. Или что там эти ученые выпускали на свободу? Выпущенное на свободу убивало все вокруг себя и начинало мутировать со страшной силой. В результате, в некоторые их тех зон до сих пор никто отправиться с «билетом в оба конца», разве что только «в один конец». Сейчас «халаты», как про себя называл ученых и врачей Богданов, вроде как бьются над проблемой возвращения тех зон «к жизни», но… - Богданов поморщился – он на них особо не надеялся. Говорят они сладко, а дают горькое. Вот и сегодня, Богданова наградили спец-пайком, за боевые заслуги. Что там в пайке было особенного? Ах-да! Ме-елким шрифтом на упаковке было упомянуто о каких-то поликомпонентах новой стряпни. Поли – значит, много – это Богданов помнил еще с курса довоенной школы. Вот только он ничего особенного в этом спец-пайке не нашел. Разве что, чуть кисловат на вкус.
- Восьмой, на позицию прикрытия! – прозвучала команда по рации – несем первые поте-ри.
- Понял, выдвигаюсь – ответил Богданов, меняя позицию.
Да, его группа редела. Серые черти или, как они себя называли, «серые пограничники» затаились в окнах полуразрушенных зданий и «снимали» оттуда его товарищей, как садо-воды яблоки.
- Гады – сплюнул Богданов – никак не уймутся!
«Серые пограничники» были загадкой нового времени. Интернациональная группа, которая позиционировала себя, как хранительницу национальных устоев. Они заявили о себе сразу в нескольких местах: Азия, Африка, Европа, Южная Америка. Везде, где после войны границы стали уходить в историю, появлялись они и, потрясая захваченными в плен иноземцами, провозглашали, что страна, где они находятся, не забыта и будет возрождена, несмотря на попытки уничтожить ее, слив вместе с остальными. Потом в группировках разных стран начали просматриваться сходства: методы, чины, знаки отличия, пропаганда…. Вскоре «серые пограничники» сами признали свой особенный статус - интернационального национала. Может, они и хотели добра, но большего зла в тот момент нельзя было и придумать. Для большинства людей «серые пограничники» были не символом возрождения мощи старых государств, а злой шуткой дьявола в момент, когда надо было думать об элементарном выживании. В первые месяцы борьбы с «пограничниками» большинство людей думало, что их движение скоро выдохнется. Ну, где в этом обессиленном мире взять столько ресурсов, чтобы поддерживать и координировать слаженную интернациональную группировку? Ответа не было. Официально – «серые пограничники» финансировались черными рынками, вернее их остатками. Торговцы, не признающие границ, но в тоже время стремившиеся поднять из пепла и пыли мощь старых времен – они были опорой и кормушкой «пограничников». Но торговые сети черного бизнеса были настолько потрёпаны войной, что люди начали понимать – есть другой источник финансирования. Вопрос лишь в том, что это за источник?
Тем временем, несмотря на все старания и всю выучку, «серые пограничники» убили большую часть сослуживцев Богданова.
- Восьмо-ой! – раздался в рации кашляющий голос первого, а иначе Косыгина – бросай все. Прорывайся к «эвересту»! Понял меня?
- Так точно! – отрапортовал Богданов – выдвигаюсь к цели!
Он пробежал деревеньку, перешагивая через тела убитых сослуживцев и уворачиваясь от пуль «пограничников». Тяжело дыша, он подбежал к стене дома, где содержались залож-ники.
Чудно. Я теперь один, получается? – подумал он, обмозговывая положение.
Он не знал, что будет делать и как в одиночку освобождать заложников, но он был бы не он, если бы не пошел дальше к «эвересту». Выбора не было – заложников «пограничники» не щадили. Богданов ударил ногой входную дверь и вошел в прихожую. На удивление, сопротивления не было. Он прислушался, в доме раздавались стоны заложников и нечленораздельные, но с четко выраженной злобой, крики «пограничников».
Что они там с ними делают? – с ужасом перебирая в голове догадки. Подумал Богданов.
«Серые пограничники» не гнушались применять и пси-оружие против тех, кто для них был вне закона, то есть – за границей. Под его действием заложники, как и жертвы этого же оружия во время войны, воплощали собой древнее высказывание – брат пойдет на брата. После воздействия группа людей начинала беспощадно убивать друг друга. И не имело значения, насколько они были до того близки, пси-оружие стирало прежнюю жизнь, оставляя только животную ярость. Некоторых потом спасали, но судьба их была незавидна: либо необратимая деградация мозга, либо пожизненные муки совести. Но то на войне, а, когда людям присылают видеокассету, где их уехавшие родственники на глазах улыбающихся «серых пограничников» убивают друг друга – это уже не война, а подлость!
- Вот, что представляют из себя те, кто не знают и не хотят знать границ! – гордо говорил один из «пограничников, когда все заложники умирали – не люди, а животные! Вы все! – палец «пограничника» указывал прямо в глазок камеры, прямо в зрителя – Все, поймете это!
А, если они сейчас там тоже самое делают?! – с ужасом подумал Богданов, двигаясь к комнате, откуда раздавались крики.
Вот, та самая дверь. Крики отчетливые. Скорее!
- Стоять на мес…. – крикнул было Богданов, вышибая дверь и врываясь в комнату, но за-молк, ошарашено смотря вокруг.
Заложники были уже мертвы, причем давно. Солдаты не медики, но трупное окоченение Богданов знал прекрасно и именно его он сейчас видел на трех мужчинах и двух женщи-нах, которым уже никогда самим не встать со стульев, где они сидели. Кроме них в ком-нате никого не было.
- Проклятье! – с досадой сплюнул Богданов – что ж за…. – он стал озираться, стараясь по-нять, откуда же идут непрекращающиеся крики.
- А-а… Помо… те… - надрывались динамики двух расставленных по углам комнаты маг-нитофонов.
- Какого…. – ошеломленно пробормотал Богданов – А? Что такое? – он оглянулся, услы-шав какой-то шум с улицы.
Подбежав к окну, он увидел, как «пограничники», которые все это время убивали его со-служивцев, быстро выскакивали из зданий и убегали прочь, как будто….
- Как-будто тут бомба какая-то…. – усмехнулся Богданов.
«Как-будто», а может и действительно? Он оглянулся и к своему ужасу увидел стоящие у каждой из стен 4 портфеля, вид и расположение которых говорили сами за себя.
- Да ладно вам – вздохнул Богданов – какого же хрена вы все это дела…..
Он не успел договорить, когда лавина огня ринулась на него, а воздух, внезапно ставший твердым, как камень, отшвырнул его к стене. Потом огонь ушел, воздух стал не камнем, а острой саблей, пронзавший насквозь легкие лежащего Богданова.
- Ч-чудно – подумал он, когда мир вокруг стала заволакивать тьма небытия – вот, навер-ное, и все…
Тьма еще не окончательно вступила в свои права и через полутьму он разглядел, нависше-го над ним человека.
- Др… Др-я-янь – попытался сказать Богданов, когда разглядел униформу «серого погра-ничника»
- Все... – «пограничник» осмотрел лежащего и удовлетворенно улыбнулся - не жилец. Хе-хе….
Богданов хотел возразить, но дыхание перехватило, а мышцы пронзила такая боль, что образ «пограничника» улетел куда-то на задворки сознания и осталось только бешеное желание – жить.
Да что же это! – скрежеща зубами, подумал он, ощущая, как кости в его теле сами двига-ются, а тело прознается стрелами: то боли, то жара, то холода. Дышать становилось все труднее, Богданов делал отчаянные усилия, чтобы оставаться в сознании, когда его «как из ушата окатило». Он сам себе не поверил, обнаружив, что дышать стало легко и непри-нужденно. Боли и странные ощущения в мышцах почти сошли на нет.
Я… Живой? – осторожно спросил сам себя Богданов – ничего себе! Та-ак! Где этот «по-граничник», который меня «не жилец» назвал? – подумал он, вставая на ноги, посреди остатков дома.
Он оглянулся вокруг, «пограничник» стоял у машины в метрах тридцати от Богданова и разговаривал с кем-то по рации.
Сейчас ты у меня поговоришь – скрежетнув зубами, подумал Богданов, доставая пистолет и подходя к «пограничнику», чтобы всадить в того пулю.
- Готово. Каюк ему! – услышал фразу «пограничника» Богданов
- Точно? – ответил полный подозрений голос из рации
-Да как не точно! – усмехнулся «пограничник» - что я мало смерти повидал?
- Ты его прямо мертвым видел? – уточнил голос
- Не совсем... – нехотя пожал плечами «пограничник» - но его так покромсало, что он... точно говорю вам не жилец!
- Убедись! – потребовал голос
«Пограничник» вздохнул и обернулся, чтобы выполнить приказ.
- Ка-ак? – воскликнул он, увидев перед собой Богданова - ты же…. – он не договорил, ко-гда ему в лоб впечаталась пуля из пистолета.
- Не жилец…. Хе-хе…. – усмехнулся, стоя над «пограничником» Богданов.
Он отвернулся от трупа, подошел к машине и, протянув руку, взял рацию
- Кто бы вы ни были – тяжело дыша, сказал Богданов - можете не мечтать. Я жив! Ваша операция провалилась. Заложники мертвы и это с вас еще взыщется, кто бы вы ни были! Взыщется, будьте уверены... потому что... я жив! – твердо сказал он.
- Чудно-чудно... – неожиданно радостным тоном ответил голос в рации и связь отключи-лась.
- Чт…. – опешил от странной фразы Богданов – Ах ты! Он еще и мою фразу украл!
Богданов плюнул на землю, потом повернулся и осмотрел то, что осталось от деревни. Потом сюда прибудут специальный бригады – военные сыщики, может даже криминали-сты, чтобы понять, что произошло, но его здесь больше ничего не держало. Богданов вздохнул и пошел к ранее намеченной точке сбора в 7 километрах от деревни.

Поселок «Новый Гнасур», территория бывшей Южной Осетии, 19 ноября
- Ахсар! – крикнула женщина из кухни, услышав стук в дверь – погляди кто там.
- Иду, мам – откликнулся Ахсар
Он вышел из своей комнаты, прошел небольшую прихожую и посмотрел в глазок. Его зубы скрежетнули, когда он увидел лицо гостя.
- Дядя Аслан – натянуто улыбнулся он, открывая дверь – зачем пожаловали? Или на ва-шем острове стало неуютно?
- Ахсар! – улыбнулся в ответ гость, делая вид, что не замечает «теплого приема» - как же я рад тебя видеть!
- Скажите спасибо, что отца нет дома…. – он обернулся к вошедшей в прихожую матери – мам, это….
- Аслан…. – улыбнулась женщина – или, как там тебя сейчас? – она лукаво прищурилась, вспоминая иностранное имя, которое взял себе Аслан, когда менял гражданство – Алан!
- Привет, сестра! Как вы тут? – улыбаясь, спросил Алан
- Мы живы! – с вызовом сказал Ахсар, смотря на человека, олицетворявшего сейчас для него пусть уже не существующую, но одну из стран, начавшую последнюю войну.
- Ахсар – женщина с укором покачала головой – это же наш, Аслан.… Извини, Алан – она улыбнулась Алану, когда поправила саму себя.
- Ахсар, что ты на меня смотришь, как один из этих…. «Серых пограничников» - помор-щился Алан
- У меня нет никакого дяди Алана! А наш дядя Аслан уехал в А-н-г-л-и-ю!
- Ты же знаешь, что Англии больше нет – поморщился Алан
- Значит, и тебя тоже нет! – насупившись, ответил Ахсар
- Ахсар! – возмущенно воскликнула женщина – Ты…. Иди, побудь с друзьями.... А мы тут….
- Не волнуйся, Зарина. Я не задержусь – улыбнулся ей Алан
- Вот видишь? – посмотрела Зарина на сына – иди от греха….
Ахсар пару секунду стоял на месте, а потом, развернувшись на каблуках, быстро вышел из дому. Если мать думает, что он потерпит в доме этого наглеца, то она ошибается. 4 года назад дядя Аслан оставил семью в трудное время и уехал на этот свой остров - А-н-г-л-и-ю. Ахсару всегда с трудом вспоминал это название, да он и не хотел его вспоминать. Дядя воспользовался предложением своего знакомого и стал немаленьким человеком в одной из богатых фирм на этом «острове». Он сменил имя, забыв прежнего себя и своих родственников, а потом Ахсар узнал, что фирма, где работал Аслан-Алан внесла немалые барыши в разработку нескольких новейших видов вооружения, действие которого он наблюдал в живую, своими глазами. И теперь этот человек является сюда? Зачем? Какого черта-шайтана… Ахсар вспоминал, какие еще имена есть у демонов разрушения. Однако гость был не только наглецом, но и провокатором – Ахсар мог поклясться, что Алан по-нимал, что говорит, когда упомянул о «серых пограничниках». Отец Ахсара был одним из них и он бы не потерпел в своем доме этого…. Этого…. Ахсар скрежетнул зубами и осмотрелся по сторонам. Он как раз проходил мимо дома Ацамаза, который был его хо-рошим другом и подумывал, также, как и Ахсар, о вступлении в «серые пограничники».
- А-н-г-л-и-и больше нет, говоришь? – вспомнил слова Алана Ахсар – сейчас тебя тоже не будет.

Спустя полчаса
- Выходите, прилетели! – крикнул пилот, посадив вертолет перед поселком.
- Какая обстановка? – крикнул, заглушая рев винтов, Богданов, встречающему его коман-диру местных силовиков.
- Лейтенант Травкин – воскликнул тот, отдавая честь Богданову – объекты в том доме – Травкин показал рукой направление – парень взял в заложники своего дядю и угрожает расправой.
- Мне сказали, что есть подозрение на причастность «серых пограничников»? – спросил Богданов
- У парня папаша был один из них – поморщился Травкин – а заложник…. Говоря старым языком – гражданин Англии. Хоть сейчас ее и остальных стран нет, но вы же понимаете – он пожал плечами.
- Понятно – закусил губу Богданов – чудная картина.
- Ты у нас везунчик – сказал, подошедший сбоку Агапов – мы тебя прикроем, а ты на «эверест».
- Понял – ответил Богданов, перебегая на первую позицию, откуда он потом будет неза-метно подходит к дому.
Везунчик. Богданов прекрасно понял, что Агапов имел в виду случай в Шови, когда он прямо таки должен был погибнуть. После такого взрыва, какой был там, не выживают, а он – выжил! Теперь большая часть сослуживцев смотрели на него либо, как на чудо, либо, как на везунчика. Взять хотя бы этот случай? Вот почему вызвали именно его? Разумных объяснений Богданов не находил. Начальство лишь улыбнулось и сказало, что местным нужен как раз такой везунчик, каким он является. Чудо ли было, что с ним произошло в Шови? Везение ли? Богданов не знал. Но, прочь посторонние мысли! Главное – «эверест»!
- Я на заднем дворе – отрапортовал по рации Богданов – сейчас проникну через окно.
- По тише там – откликнулся Травкин по рации.
- Все будет пучком, вы лучше пацана отвлеките – сказал Богданов, подходя к одному из окон.
Богданов прижал присоску стеклореза к окну, нажал и повернул ось с алмазным резцом на конце, пока она не описала полный круг, который он и вынул, осторожно положив круглый кусок стекла на землю. Сразу после этого Богданов перелез через окно в дом, стараясь быть как можно более тихим.
- И не вздумайте с нами хитрить! – раздался голос за дверью
- Покажи мать, сынок – раздался ответ Травкина – мы должны знать, что она жива.
Отлично, сейчас он подведёт мать к окну, а, значит, будет на расстоянии от заложника. Молодец, Травкин – подумал Богданов.
- Вы её уже видели! – раздался возглас
Голос дрожит, волнуется – подумал, прислушиваясь к переговорам Богданов.
- С тех пор прошло уже много времени и у нас нет гарантий, что с ней за это время ниче-го не случилось – ответил Травкин
- Я никогда не тро…
- Покажи мать! – с нажимом крикнул Травкин в мегафон