Клуб любителей научной фантастики

[santehlit]

- Тебе не стоит рваться в лидеры, Гладышев: роль советника вполне подходит. При мне останешься? Работой загружать не буду, но поручу самое ответственное – качать зыбку с нашим малышом.
- Люба! – я простёр к ней объятия. – Так значит, ты согласна?
Моя жена, выпрыгнув из кресла и халата, в чём мать родила, понеслась к ним навстречу. Мы сцепились, как два голодных зверя, жаля и терзая друг друга поцелуями. Сплелись в клубок и запутались в нём. Рычали от нетерпения и стонали от сладости обладания. Это была ночь, друзья! Нет, это было мгновение.
Я сладко спал, вдруг Любино бедро выскользнуло из-под моей головы.
- Гладышев, я знаю, как вести избирательную компанию.
И всё. Когда пришёл в себя, Любы в спальне не было. А когда покидал президент-отель, моя жена мчалась выше облаков навстречу восходящему солнцу.
На второй день позвонила:
- Лёш, внеси залог.
- Всё-таки решила самовыдвиженцем?
- Так лучше, поверь мне.
- А если проиграешь?
- Тебе вернут деньги.
- Я не о них.
- Мы выиграем, милый
Я внёс залог, Любу зарегистрировали кандидатом в Президенты России.
Когда был дан официальный старт предвыборной гонке, Люба позвонила опять:
- Гладышев, мне надо выступить на телевидении. На самом главном. Устрой.
И всё. Устрой и всё. Вот такая у меня жена. Ни посоветоваться, ни…. Потом, есть же определённый порядок. Эфирное время распределяется между кандидатами, даже жребием разыгрывается – кто за кем, в какой очерёдности. А она – устрой и всё. Что глаголить-то собралась? Патрон в трансе от её выкрутасов, я - в неведении. Но разве откажешь.
Купил эфирное время. Недельку рекламный ролик крутился – мол, с обращением к нации выступит один из кандидатов. Выступила…. Нет, это было чёрте что. Это был не прямой эфир. Обращение снято на камеру в её рабочем кабинете на плавающем острове. Но не в этом суть. А была ли она - выступить по такой скользкой теме и взять всю вину на себя? Ведь только-только забываться стало. Мы надеялись, что не всплывёт, и очень боялись, если вдруг. За Любу боялись. За её успех на выборах. А она сама взяла и бухнула на всю страну.
Я сейчас поясню.
Когда начались преобразования Курил и Камчатки, мы выселяли оттуда население незанятое в планируемом производстве. Нет, поймите правильно, не солдатами сгоняли с насиженных мест, в теплушки и…. на запад. Всё было лояльно. В Краснодарском крае и на Северном Кавказе – благодатные, в смысле климата, места – были построены современные города и благоустроенные посёлки. Туда мы и манили людей комфортабельными квартирами. Затратной была статья, но получилось. Люди переехали в новые квартиры в новых местах, обжились и начали скучать по прежним лачугам в родных диких краях. Назад, конечно, никто не собирался, но злословили ужасно. А когда в телевизионных новостях замелькали новые Любины города с умными домами, переселенцы возопили – нас обманули.
Мы боялись этой темы. А Люба в своём телеобращении её озвучила.
- Лес рубят – щепки летит. И вы, дорогие мои сограждане, стали щепками Великих Преобразований. Простите, что не смогли найти другого решения и лишили вас малой родины. Волна перемен катится по России, но теперь никого не переселяют – всем находится работа в родных местах. Вы были первыми и потому….
Люба просила прощение за все ошибки Новой Эпохи, взяв их вину на себя. Кандидатом в президенты она выдвинулась с той лишь целью, чтобы получить сполна от народа, что заслужила – признание или презрение.

[santehlit]

- Вам решать!
Люба пропала с экрана. Чуть позже позвонил Патрон.
- Ты видел? Ты слышал? Это чёрте что! Твоя красавица-жена в гроб меня загонит.
Любочка на экране действительно смотрелась эффектно – в белой водолазке, похожей на униформу сотрудника «АйСиАй», с безукоризненной укладкой роскошных волос, и никаких украшений. А лицо…. А голос…. Вот только слова. Не зря Патрон возмущается.
Костыль прилетел со своего Сахалина.
- Бросил все дела. Хочу помочь любимице. Где у вас штаб?
Но никакого избирательского штаба у нас не было. Более того, как только поступили деньги избиркома, прозвучал приказ с Дальнего Востока – перечислить их на счёт детского дома в одном из подмосковных посёлков.
- Никакой агитации не будет, - объявила моя жена.
- Это антиагитация, - прокомментировал Патрон увиденное на экране.
Журналист брал интервью в посёлке переселенцев. Косматая бабка грозила кулаком в объектив:
- Геенна ей огненная, стерве Сталинской.
Я позвонил Любе:
- Видела? Как она тебя….
- Что? Кто? Нет, я не смотрю телевизор.
Я рассказал.
- Ты этого хотела?
- Всё идёт по плану. Кстати о геенне…. Лёш, ты сильно будешь жалеть о залоговой сумме? Нет? Тогда пообещай её церковникам после выборов – пусть прочтут молебен о покаянии моём.
- Ты серьёзно?
- Более чем.
Я помчался к Патриарху. В один из божественных праздников в православных церквях России и зарубежья состоялся молебен. Святые отцы просили Господа о снисхождении к Любови Александровне Гладышевой за прежние её прегрешения.
Я ничего не понимал в Любиной игре, но тупо следовал распоряжениям, так как не сомневался, что в решающий момент в борьбу кандидатов за народные симпатии вступит Билли и обеспечит нам победу.
Не знал этого Патрон. И ему было тяжело. Партайгеноссе давно от него требовали определиться с преемником. Он тянул. Дотянул – правящая партия оказалась без своего кандидата на выборы. Теперь оставалось только примкнуть к одному из зарегистрированных. К кому? Выбор Патрона мне известен, но непонятные действия Любочки поставили его в тупик. И он тянул, тянул….
Наконец назначен день съезда партии парламентского большинства. Уходящий президент был краток.
- Единопартийцы, призываю вас голосовать за Любовь Александровну Гладышеву.
Оппонентов идеи через край.
- Она ведь не член партии.
- Даже не попыталась заручиться нашей поддержкой.
- А как ведёт агитационную кампанию? Это бездарность. Это провал.
День дебатировали. На второй Патрон вновь попросил слова. И бросил в зал.
- А вам не кажется, что вы несколько зажирели, господа? С востока катит вал преобразований. Тамошние технократы нас, политиков, ни в грош не ставят. Вы готовы оказаться на свалке истории? А ведь окажитесь….
Зачастили к трибуне сторонники идеи Президента. Они говорили, ссылаясь на известные исторические примеры, что Золотой Век России приходится именно на годы правления женщин – Елизаветы, Екатерины…. Пётр заложил, а они попользовались. То был льстивый намёк. Но с него вдруг в зал проникло понимание выбора Президента. Замаячила преемственность власти.

[santehlit]

Однако нашёлся умник, заявивший, что своим покаянием Л. А. Гладышева обокрала уходящего Президента и их – партию власти. Очень даже смело присвоила себе не ею начатые преобразования.
Будто дров в огонь подбросил – вновь к трибуне очередь ораторов.
- Хватит, - Патрон прервал дебаты.
Шёл уже третий день съезда. Он поднялся на трибуну.
- Скажите мне, единопартийцы, мы – великий народ?
Зал сорвался с мест в общем порыве:
- Да!
- Мы великая нация?
- Да!
- Так будьте достойны своего народа!
А в народе творились непонятки. Во всех СМИ, на съездах и собраниях, в толпах на площадях и в толкучках на остановках решался единственный вопрос: кто она, Гладышева – истинная дочь своей страны или анафема? Чего ждать от её правления - расцвета и славы России или ужасных катаклизмов? На Западе её расхваливают – с чего бы это? Не иначе, зло для россиян через неё готовят. Внешностью ангел, а крута, говорят, бывает – упаси Господь. Как бы ни обмишуриться. Избрать-то не сложно, да потом шесть долгих лет мучайся. Это в народе.
Люди, искушённые в политике, рассуждали: кто за кем стоит, на кого опирается тот или иной кандидат, кого привлечёт в команду по управлению страной. Выходило, что вместе с Гладышевой в Кремль нагрянут менеджеры, которые разгонят министерства, упразднят ведомства, переведут социальные вопросы в плоскость производственных. Ох, и наломают же дров, по неопытности.
Это был основной козырь наших политических противников. В теледебатах сражался с ними Эдуард Эдуардович. На общественных началах, лишённый, из-за отсутствия средств, привычного набора агитационных материалов и команды пиарщиков. Это он окрестил Любу Сибирской Девою. Из глубины, мол, сибирских руд явилось дивное творение. И всё у неё получается, за что ни возьмётся.
- Ей бы миром управлять, - пророчил Костыль. – Вот погодите, набьёт руку на российском престоле….
- Что он говорит, что городит? – возмущался Патрон. – Он кандидата в президенты демократичной страны представляет или самодержца?
Но, по-моему, это он зря. Слова Костыля падали в благодатную почву. «Набьёт руку» в широких массах понималось буквально. По стране пошли гулять анекдоты, как Гладышева сгоняет с насиженных мест нерадивых бюрократов. Будто заходят в кабинеты к чинушам дюжие молодцы, поднимают в креслах и выносят вон. Двери заколачивают и вешают табличку: «Администрация закрыта, все ушли к чёртовой матери». В восточных областях страны действительно не было местных органов самоуправления. Все, абсолютно все вопросы решались руководством компании. Технократами окрестил новую власть уходящий Президент и напророчил будущее им.
А ведь действительно, кому нужна армия ничего не производящих чиновников? У людей есть всё – жильё, работа и достаток. У подрастающего поколения – ясли, садики, школы, ВУЗы. Что делить, чего распределять, из кого выколачивать до хрипоты в горле? Налоги компания платит, народ при делах. Преступности нет. Поступил на работу – тебе новую квартиру. Дети пристроены – никаких забот: работай, сколько здоровье позволяет, зарабатывай на красивую жизнь и безбедную старость.
Каждый новый промышленный объект начинался со строительства соцкультбыта. Новостройки Дальнего Востока и Сибири поражали воображение темпами, масштабами. И неудивительно, ведь там все сплошь трудоголики. Оптимизаторы им строить и жить помогали.
Но вернёмся к выборам. Самую большую, хотя и незаметную работу проделал Билли. Он связался с каждым россиянином, имеющим телефон или доступ в Интернет. Выяснил избирательные симпатии. Умно и тактично ободрил сторонников. Оголтелыми, истеричными нападками на Сибирскую Деву поколебал решимость её противников. Он хитро действовал, мой виртуальный друг. Но, видимо, не только он.

[santehlit]

Мама рассказала. Ей позвонили из Центра изучения общественного мнения. Мужской голос спросил вежливо: определилась ли она с выбором кандидата в Президенты России. Мама решила слукавить:
- А вы что посоветуете?
- Мы не занимаемся агитацией – мы публикуем результаты опроса.
- И каковы на сегодняшний день результаты? Кто в лидерах?
Услышав свою фамилию, мама заявила:
- Тогда по закону трибун – болеем за слабейшего.
- Если к судьбе страны относится как к футбольному матчу, куда же мы прикатимся?
- А говорили, не занимаетесь агитацией.
- Это Центр не занимается, а я живой человек, хочу добра себе и счастья своим детям.
- Ну что ж, - закончила мама диалог. – Спасибо за доброе слово о моей невестке.
И покатилась по стране волна поддержки кандидата Л. А. Гладышевой. Возникла стихийно. Стартовала с тех мест, где прежде хула звучала. Переселенцы взяли в руки самодельные плакаты – «Даешь Гладышеву! Гладышева – это мы!» Её прекрасные черты на значках и майках, в окнах квартир, витрин, на лобовых стёклах авто.
Съезд правящей партии транслировали по основным телеканалам. Народу понравился вопрос Президента о великой нации. «Мы великая нация. Мы великий народ» - звучало тут и там. Поп-дивы вопили с эстрады:
- Россияне! Мы – великая нация?
Танцующий зал ревел:
- Да!
- Даёшь Гладышеву!
- Да!
Уверяю, это была не спланированная (читай – оплаченная) акция – то были воля и желание народа.
На последних теледебатах Костыль где-то замешкался и вошёл в студию последним. Все уже сидели, вымученно улыбаясь объективам. Увидели президента аэрокосмической корпорации, встали и дружно зааплодировали. То было признание поражения.
Эдуард Эдуардович принял это как должное и заявил стране:
- Завтра день затишья, последний перед выборами. Но это не значит, что надо сидеть без дела и раздумывать. Нет, чините гармошки, настраивайте гитары, вырезайте свирели, и с ними к урнам. Покажем всему миру, как мы умеем радоваться нашим победам. Даёшь Гладышеву!
Выборы. Это был поистине всенародный праздник единения нации. Люди опускали бюллетени и ликовали. Не расходились по домам. Желание общаться было непреодолимым. Везде и всюду звучало: «Мы великий народ! Мы великая нация!» На площадях и скверах стихийно возникали танцплощадки. С наступлением сумерек – грандиозный фейерверк. И так в каждом городе, в каждом селе от Чукотки до Калининграда. Народ простил Гладышеву, народ любил нового Президента.
Великому эксперименту, начатому на Востоке страны, дано было всенародное «добро».
Западные СМИ, подводя итоги президентских выборов в России, в один голос заявили – варварскими плясками на площадях они де растоптали само понятие о демократии. И далее: Гладышева, безусловно, достойный кандидат, но разве единогласие возможно в цивилизованной стране?
Где им нас понять. Мы – нервы Земли, наша участь чувствовать её боль и управлять ею. И мы будем управлять!

[OlegGurin]

Нравятся рассказы фантаста Роберта Шекли. Легкая фантастика, только я не пойму она научная?

[santehlit]

Шекли не читал.
Фантастика научная. Один господин, прочитавший роман, так сказал: "Эту бы книгу китайцам продать - много бы чего они навытворяли"

[santehlit]

С Патроном не виделись всю кампанию, изредка общаясь по мобильнику. После инаугурации он позвонил. Голос трудно узнать.
- Ты со мной? Дальше пойдём? Ситуация изменилась. Думал, введу Любовь Александровну в Кремль - попрошу должность представителя в ООН. Она вошла сама. Роль робкого просителя не для меня. Помогай.
Звоню:
- Люба, надо встретиться.
- Приезжай.
Еду в Кремль. Объясняю.
- Неймётся старику, - усмехнулась моя начальственная жена. – Успокой, скажи, что подпишу назначение.
- Тут другое.
Уговорил её встретиться с Патроном в неформальной обстановке.
Увидев на столике в беседке увитой плющом водку и балык, Люба удивилась:
- Вот вы чем тут занимаетесь! Ай да мужики!
Но выпила с нами без церемоний.
- Вся – внимание.
Патрон кинул на меня взгляд – ничего не объяснил? Я покачал головой. И он принялся истолковывать свой план новому президенту России.
- Идея замечательная, - задумчиво сказала моя жена. – Технология не продумана. Что значит четырнадцать месяцев ждать окончания срока действующего генсека и набирать популярность на трибуне ассамблей? Даже если я своим вето парализую деятельность Совета Безопасности, какова вероятность, что Организация изберет вас напрямую? Нет, действовать надо быстро и наверняка.
- Как? – мы с Патроном в один голос.
- Валить генсека немедленно, а постоянных членов Совета Безопасности брать за глотку.
Люба посвятила нас в детали своего молниеносного плана.
- Это шантаж! – возмутился я.
- Это политика, - отрезала Люба.
Патрон схватился за голову:
- Вы, Гладышевы, раньше смерти меня в гроб загоните.
- Хватит нам играть роль сдерживающей силы – пора брать бразды в руки и управлять миром по своему разумению. Дядюшка Сэм давно выработался: ест больше, чем производит, нахлебником сидит на шее человечества. Надо поставить его на соответствующее место.
Это Люба сказала, а я смотрел на неё во все глаза, силясь понять – с Билли она столковалась или такова её безграничная в себе уверенность?
- Алексей Владимирович сядет за компьютер и соберёт необходимую информацию, а дальше дело техники, - она хлопнула меня по колену. – Дней пять на всё про всё, я думаю, тебе хватит….
Не спалось. Я всматривался в прекрасные черты любимой женщины и силился понять: как и когда из простенькой девушки сибирского захолустья выросла умная, властная, с железной волей женщина? Лёшка Гладышев ей в подмётки не годится, а спит с ней и требует от неё ребёночка. Где-то что-то проморгал, а всё от того, что редко бывали вместе, от случая к случаю, наездами. Может, живи рядом, и я б дотянулся до её высот. Или она стала помягче - малыша родила. А сейчас робость душит все чувства. Даже любовь….
Люба приоткрыла один глаз:
- Терзаешься? Успокойся, милый, все грехи возьму на себя. А потом…. Не плоди компроматов: не воруй, не прелюбодействуй – чти законы Божьи и государства. Так? Так. Шантаж политика – это скальпель хирурга. И всё, что делается на благо человечества, оправдано. Ибо сказано: цель оправдывает средства.
- По-моему, сказано было в другой обстановке, и слова эти принадлежат тирану.