Клуб любителей исторической прозы

[santehlit]

ГРУня:
- И я признаюсь начистоту – хоть мы и воюем и проклинаем друг друга, но Путину и России я больше верю, чем Джо Байдену из Вашингтона. Все они с Запада – скользкие и гнилые. Но пока платят, надо крутиться. Согласен?
Готовцев:
- А если вас НАТО кинет, что станет с Околицей? Вы ведь и дня не простоите против нашей мощи.
ГРУня:
- Опять пропагация! Мы же договорились…
Готовцев:
- Ну, прости – не будем загадывать на будущее, а принимать настоящее, как оно есть.
ГРУня:
- И делать бизнес.
Готовцев:
- И делать бабки…
ГРУня:
- Иногда мне кажется – ты не простой водитель. Кто ты, Александр Готовцев?
Готовцев:
- Время откроет все тайны…
Дальнейшая подготовка к операции за линией фронта была не столь насыщена запоминающимися подробностями. Саша упражнялся в стрельбе, борьбе рукопашной, изучал мову – Оля ему помогала во всем.
Вечером Готовцев ублажал её слух пением под гитару:

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров,
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от детских своих катастроф…

Оля вскинула на него глаза, пытаясь вспомнить, где и когда слышала эту песню популярного автора.

Детям вечно досаден их возраст и быт –
И дрались мы до ссадин, до смертных обид.
Но одежды латали нам матери в срок,
Мы же книги «глотали», пьянея от строк.

Вот как тут было в Сашу не влюбиться – Ольга пьянела от его голоса!

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз.
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.

Слезами заблестели её глаза. Ей хотелось сказать: «Хватит, Саша! Прекрати! Полезли в спальник, я твоя!»

И пытались постичь – мы, не знавшие войн,
За воинственный клич принимавшие вой –
Тайну слова «приказ», назначенье границ,
Смысл атаки и лязг боевых колесниц.